— Я тут пробил этого Синицу по нашим каналам: так за ним никакого вроде криминала, — сообщил подполковник юстиции Егоров.
— Синица, — насторожилась Люба, — уж не Аркаша ли?
— Аркадий Борисович, — подтвердил Егоров. И удивился: — А вы давно знакомы?
— Да не знакома я с ним! — уверенно заявила женщина. — В смысле, близкого знакомства не было: просто видела его неоднократно. Я же в давние времена работала в популярном ночном клубе, через который многие прошли: кто-то разок-другой, а кто-то зависал у нас постоянно — чуть ли не каждый вечер. Таких мы знали всех. Был такой Журавлев: бандит не бандит, но внешность у него была яркая, крупный, накачанный, на шее золотые цепи разного калибра. Всегда приходил с большой компанией, так вот этот Аркаша сидел у него на хвосте постоянно. Журавлев кордебалетных девочек снимал, возил их куда-то, пытался и ко мне клеиться, но я была прикрыта серьезными людьми. А вообще девчонки говорили, что Журавлев извращенец, у них даже поговорка была, что лучше Синица в руку, чем Журавлев на голову. Но потом наш клуб взорвали, если кто не знает, но Журавлева грохнули еще раньше. И с тех пор я Аркашу не видела ни разу.
— Он к нам перебрался. Купил у Дробышева его дом, а Эдик в строение Алевтины перебрался.
— Про это я знаю, но что Синица здесь, первый раз слышу.
— Он опасен?
— Нет, — покачала головой Люба, — он всегда был шестеркой. Но сейчас времена уже не те: сейчас любой — будь он шестерка или туз — может на нары загреметь или без штанов остаться… А Аркаша был шестеркой. Его даже называли Какаду — видимо, за большой нос… Да! — вспомнила вдруг женщина. — Мне кто-то из бывших знакомых сказал в свое время, что Аркаша начал БАДами заниматься и круто поднялся на этой теме.
— Какими БАДами? — удивился Францев. — Биологическими добавками?
— Пустышки все это, только по телевизору тогда шла постоянная реклама: «Я, мол, за полгода сбросила девяносто килограммов, и теперь моей фигуре завидуют все модели». А еще говорили, что на продаже этих добавок можно заработать миллионы. А когда в стране не было ни работы, ни заработков, все бросились становиться миллионерами. Назанимали денег, набрали у каких-то дистрибьюторов и супервайзеров коробок с БАДами и кинулись распространять. А кто их брать будет, когда этими коробками у всех шкафы забиты? А за всем этим стоял будто бы Синица. Не он один, конечно, над ним тоже люди были, но перепало ему, вероятно, немало.
— Там тоже пирамида была, — подтвердил Егоров. — Сначала крупный оптовик покупал, сколько мог потянуть, и раскидывал партии мелким оптовикам, а те загоняли товар распространителям — чаще всего давали в кредит. Очень часто люди не могли реализовать, пытались вернуть товар, а там уже такая сумма набежала, что мама не горюй! Приходили бандиты и выбивали долги: забирали машины, квартиры…
— Помню, — кивнул Францев, — я тогда оперативником был. Всякие тогда бывали пирамиды. Берем мы преступника: на нем печатей ставить негде — столько судимостей, и задерживаем мы его после долгой работы при подготовке им очередного преступления. А потом суд его отпускает под подписку. Я начальнику говорю, что, мол, такое? А он мне в ответ: так, значит, надо. А кому надо? Я к начальству по этому поводу… Раз, другой… Ну ладно, не буду подробности. И вот на обыске у одного барыги куртку снял и на вешалку повесил, потому что жарко было в квартире. А потом руководитель оперативно-следственной группы подзывает меня: «Майор Францев, покажите ваши карманы!» Я с чистой совестью вывернул, а у меня там пачка пятитысячных — и все это на глазах понятых… Естественно, меня вызвали на следующий день к начальству и приказали писать заявление о переводе, мол, не справляюсь с тяжелыми условиями службы. Хотели вообще выгнать, но, видать, пожалели: у меня за все годы ни одного взыскания, только благодарности. Звание майора сохранили — и на том спасибо. Предложили пойти служить участковым в любой район, потому что их всегда не хватает. Согласился, с условием, что будет предоставлена служебная жилплощадь. Такая нашлась как раз в Ветрогорске, вот с той поры я здесь.
— А кто тебя подставил, кто деньги в карман подкинул — с ним что? — поинтересовался Егоров.
— Подполковник Рюхин. Он через полгода ушел из управления по борьбе с бандитизмом. Был начальником подотдела, и его подчиненные почему-то героически брали шелупонь всякую, а лидеры преступных сообществ даже не скрывались, в открытую жили, по клубам тусовались. А Рюхин стал соучредителем торгово-развлекательного комплекса и по совместительству заведовал там безопасностью. Потом, по слухам, свалил в Хорватию и теперь владеет там небольшим отелем на побережье. А я по ночам офисы охранял, чтобы было на что личный автомобиль заправить…
— Может, не надо воспоминаний? — остановил Николая подполковник юстиции. — Все сотрудники органов на своих участках выполняли свою работу с честью.
— Наш клуб менты тоже посещали, — вспомнила Люба, — но мы их всех в лицо знали, да они и не скрывались. И даже предупреждали руководство, если готовилась какая-то акция по задержанию наркодилеров. Был как-то случай…
— Давайте вернемся к нашей теме, — не дал ей договорить Егоров. — О чем мы беседовали? Сбили вы меня с мысли.
— Говорили о бывшей жене Дробышева и ее новом муже, — подсказал участковый.
Следователь кивнул, пытаясь вспомнить, на чем прервался разговор.
— Итак, — наконец произнес он, — сами-то как считаете, могут ли быть причастны к убийству гражданина Дробышева его бывшая жена и ее новый муж?
ebooksa