По крайней мере, у меня есть её фотография, – успокаивал себя Лукас. Медленно, он начал отрывать её от листовки. Он отрывал осторожно. Он не хотел порвать Идеальную девчонку. Оторвав фотографию, он сложил её пополам и сунул в задний карман.
Он огляделся, чтобы убедиться, что родители не вернулись и его не видели. Он вспомнил про сыр, салями и горчицу на столе, однако встал и дотронулся до своего кармана, чтобы убедиться, что Идеальная девчонка по-прежнему там.
Затем он убрал всю еду, так и не сделав бутерброд.
Следующие несколько дней Лукас повсюду носил с собой Идеальную девчонку. Каждый раз, когда кто-то упоминал танцы на День святого Валентина, он думал о ней.
Она начала немного мяться в его заднем кармане, но мальчик всё равно держал её там. Ему нравилось, когда она была рядом.
Когда Лукас думал, что никто не смотрит, он вытаскивал фотографию и любовался ею.
Ему особенно нравилось, как была наклонена её голова к стене с граффити. Это было прям как надо. Хитрая, ловкая и умная.
А ещё ему нравились её губы.
Её вишнёво-красные, слегка надутые губы.
Однажды мальчик достал её фотографию и развернул под партой, пока миссис Уоллес рассказывала всем о свойствах показателей. Он долго смотрел на неё, не моргая, и вдруг ему захотелось узнать её имя. Лукас уже много дней думал о ней как об Идеальной девчонке, но теперь он хотел, чтобы у неё было настоящее имя. Идеальное имя.
Он сосредоточился на её лице и пробежался по списку имён в своей голове.
«Райли. Оливия. Саманта».
Он легонько фыркнул. Нет. Недостаточно хорошо. Не для неё.
«София. Бриджит».
Он снова фыркнул. Даже не близко.
«Диана. Бобби. Валери. Селеста».
Он остановился.
«Селеста».
Да, – решил он. Вот оно.
Это было её имя. Селеста. Оно было красивое. Сильное. Лёгкое для произнесения. И оно было необычное. Уникальное, но не слишком странное.