Уснул к утру, продрых до обеда, сполоснулся под холодной водой и вроде ожил. Позавтракал яичницей с колбасой. Запил горячим сладким чаем и на душе похорошело. Пока ел, в голове крутились мысли, как вылечить женщину. Вернее как вылечить я понял, как её уговорить на, мягко говоря, странный секс. Вы сможете пролежать на бревне целый час с эрегированным членом? Вот и я пока не знаю как.
На хозяйской половине тихо, может отдыхают. Пойду и я полежу, может что и придёт в голову. Через полчаса послышался шум, выглянув через окно увидел уходящую Катерину. Быстро оделся и вышел за нею. Она явно идёт к речке, дал ей добраться до реки. Села, обняла руками колени, положила голову на них, будто спит. Бедная, как это знать, что умираешь?
— Катя, привет.
Испуганное выражение лица, узнавание и гримаска раздражения.
— Зачем ты пришёл, не преследуй меня. Оставьте вы все меня в покое.
Я поднял руки в знак того, что сдаюсь.
— Катюш, — мягко позвал я её.
— А мне понравилось сегодня ночью, вот только зачем так по-партизански? Мы же взрослые люди.
Женщина посмотрела мне в глаза и опять опустила голову.
— Кать, и я знаю, что ты не здорова.
— Мама сказала?
— Не важно, кто сказал, знаю и всё.
Женщина погрузилась в молчание.
Тихо как, птицы галдят, мы им мешаем своим присутствием. Разговоры становятся не уместными здесь, у берега, заросшего кустарником.
Когда я развернулся и сделал несколько шагов, женщина внезапно заговорила. Причём она начала неторопливо и тихим голосом:
— Мы с Аркадием любили друг друга, по-крайней мере я. Сошлись вовремя учёбы, сыграли студенческую свадьбу. Всё как у людей, после окончания вернулись в Суздаль, во Владимире нам светила только комната в общаге. А здесь я смогла найти работу, родители отдали полдома. Думала, что так и будем дружно жить, в любви. А потом Аркадий начал выпивать, наверное потому что с работой ему не повезло. А тут ещё с родителями не сошёлся характерами. Короче вернулись мы обратно во Владимир. Поначалу всё неплохо вроде шло, потом история повторилась. Я устроилась на хорошую работу, а он прыгал с одного места на другое. Опять стал приходить поздно, выпивши. А когда я заболела, он продержался всего три месяца. Потом просто ушёл на работу и не вернулся. Я-то дура, думала случилось что. А он ушёл к другой. И всё это так навалилось на меня, что захотелось наложить на себя руки. Я же на сразу к врачам обратилась. Поначалу просто стала быстро уставать, потом навалилась хроническая простуда. Только через полгода случайно сдала анализ крови и меня обрадовали диагнозом.
Женщина начала громче говорить, явно торопясь высказать свою боль. Мне оставалось только слушать её, говорит монотонно, будто отрубает каждую фразу. Мне кажется, что она меня и не замечает, я сейчас просто абстрактный предмет, тазик для белья, лишь бы слушал молча.
— Думала ошибка, к сожаление нет. Потом долгие месяцы лечения, химиотерапии, пробовали делать пересадку костного мозга. Первое время даже обнадёжили, началась ремиссия. Но через некоторое время опять ухудшение, рецидив. Потом мне надоело торчать в онкогематологическом центре и я сбежала домой. А к тебе вчера пришла, потому что цепляюсь за каждую соломинку. Девки говорили, что беременные чаще излечиваются. Даже мой врач подтвердила этот факт. Сказала, что беременность мне не противопоказана. Ребёнок при этом родится абсолютно здоровый.
— А какой шанс на выздоровление при этом? — решился подать голос я.
— Не знаю, врач говорила, что около 40 %. Это при ремиссии, а у меня пошло ухудшение. Но всё рано я хочу родить, пусть хоть родителям внучок останется, вместо меня.