А девчонка хороша, высокая, как и мать. И мастью в неё, чёрная роскошная грива сейчас закрывает пол спины.
Мне пришлось встать и дожёвывая пищу поклониться в шутовском поклоне. На меня уставились два пронзительных глаза. Это очень редко встречается — брюнетка с синими зрачками. Интересно, пушистое обрамление глаз натуральное, похоже что да.
Видимо я не вдохновил девушку и она сочла мою персону недостойной, — ма, и куда это вы собрались. Бассейн в середине рабочего дня, ты же говорила, что вернёшься поздно и у тебя завтра важный день.
Елену Игоревну не узнать, где та железная леди, она сейчас выглядит как пятиклашка, получившая двойку:
— Софочка, ну Дима уговорил меня сегодня отдохнуть. Кстати ты не хочешь с нами.
— Нет, спасибо. У меня сессия на носу, надо заниматься.
— Ну, хорошо. Буду вечером, не скучай.
Я с интересом смотрел на милую семейную сценку. Дочь привыкла видеть мать в амплуа бизнес-леди, всё для Родины, всё для победы. А тут мама поехала крышей и с сомнительным чуваком собралась на гульки. Вот девушка и не может понять, как вести себя в этой ситуации.
В такси мы смеялись над неловким положением.
— Мать, по-моему твоя доча решила, что мы любовники. Вспомни, в какой позе она нас застала.
Лена толкнула меня плечом и засмеялась, — да, представляю, что она себе накрутит в голове. Я же никогда никого не приводила в дом, после смерти мужа. А тут такой пассаж.
— Дорогая, я, как порядочный человек должен на тебе теперь жениться? — прикалывался я.
— Разумеется, жду предложения руки и сердца до двух часов ночи.
— Ну, тогда нам придётся стать любовника, я буду тебя звать пупсик.
— Замётано, а я тебя зайчиком.
На таком позитиве мы ввалились в фойе спортивного центра.
А вечером дома, после совместного ужина с Леной мы с Симой разрабатывали тактику лечения нового больного.
— Леонид Аркадьевич, а вам собственно важно оздоровиться или документы на право работы по этой специальности?
Я сижу перед пожилым человеком. Невысокий, худощавый, почти лысый, с остатками былой роскоши по бокам головы. Немного согбенный и руки потряхивает тремор. Вчера я видел его мельком, а сегодня сижу напротив. Карие глаза смотрят спокойно и внимательно, на мой ответ не отреагировал. Продолжает изучать, — а у Вы, значить гарантируете излечение рака в четвёртой стадии? — голос тихий, но есть что-то, что заставляет его слушать.
— Гарантирует только всевышний, но да, имею смелость рискнуть. Имеется удачный опыт. А что Вы теряете? Можно прямо сейчас встать и уйти. Денег я с Вас не требую авансом, процесс лечения на первый взгляд прост, но за этой простотой огромная работа. Ваше решение?