Смерть приходит в Марлоу

– Но что вы здесь делали?

– Как только мне стало известно, что вы отпустили мистера Бейли под залог, я начала следить за этим домом.

– Почему?

– Потому что любой человек мог предугадать его следующий шаг. Любой, кто хоть немного соображает.

– Прошу прощения?

– В отличие от вас, сэр, я всегда знала, что мы расследуем убийство, а не несчастный случай.

– Вы больше не старший инспектор и не имеете права самостоятельно вести расследование.

– И все же я весьма удачно оказалась неподалеку, – возразила Таника, указав на Тристрама. – Если бы я полагалась только на вас, сейчас у нас уже было бы три убийства.

Дерзость Таники шокировала двух офицеров, но старший инспектор Хоскинс угрожающе затих, замерев на месте.

– Повторите, что вы сказали, – ледяным голосом тихо произнес он.

Таника вспомнила клятву, которую дала, стоя над трупом Сары Фицерберт.

Она вскинула подбородок и прямо посмотрела на своего начальника:

– Если бы я полагалась только на вас, Дженни Пейдж была бы мертва.

– Выметайтесь, – сказал Хоскинс. – Сейчас же. С этого момента вы отстранены от ваших полномочий за нарушение субординации.

Таника бросила на старшего следователя долгий взгляд и направилась к двери. Полицейские в форме отступили в сторону, чтобы дать ей пройти.

– Пожалуйста, возьмите мистера Бейли под стражу, – приказал Хоскинс. – И проверьте, как себя чувствует мисс Пейдж.

Один из мужчин подошел к Дженни, а другой грубо дернул Тристрама за плечо, заставив того подняться на ноги. За окном зашуршала галька, когда патрульная машина Таники выехала со двора.

Последующие события могли произойти за минуты или растянуться на целые часы. Течение времени потеряло для Джудит всякое значение. Тристрама вывели из кухни, а во двор въехала машина скорой помощи. Медики проверили состояние Дженни и объявили, что никаких серьезных последствий для ее здоровья травма не вызовет. Они посоветовали Дженни принять при необходимости обезболивающее и хорошо выспаться.

После произошедшего Дженни была не в состоянии давать показания, и Хоскинс пообещал вернуться утром, чтобы поговорить с ней.

– Вы должны помнить, – обратился он к Дженни, – что теперь Тристрам за решеткой и никогда больше оттуда не выйдет. Теперь все кончено.