Собаки стоят неподвижно, молча.
Прохожий идет посередине улицы. И пусть себе идет. Вот если он сунется к воротам — тогда другое дело. Тогда... лучше и не думать, что будет тогда.
Сергей даже поежился. Такой неприятный холодок пробежал по спине. Ну и звери! Подальше от них. Скорее бы выйти за околицу. Вот и последний дом. Он не похож на другие: наружные, наверно недавно сложенные, стены оштукатурены, крыша железная, двускатная, но и на нее навалены те же серые камни. «Это чтобы ветром не сорвало», — подумал Сергей.
У ворот этого дома стоял мальчуган лет пяти. Левой рукой он крепко, по-хозяйски держал за ошейник рослую и, должно быть, злую овчарку. На ошейнике тускло поблескивали острые стальные шипы. «Против волка, чтобы не добрался до глотки», — догадался солдат.
Увидев чужого, овчарка рванулась, но мальчик строго прикрикнул на нее, и она покорно улеглась у его ног.
Когда Сергей поравнялся с мальчуганом, тот выпрямился, откинул назад голову и, приложив руку с растопыренными пальчиками к изломанному козырьку своей непомерно большой, видимо отцовской, фуражки, уставился на солдата немигающими черными глазами.
Таких огромных, удивительно сияющих глаз Сергей, пожалуй, никогда еще не видел. Лицо у мальчугана тоже удивительно красивое, хотя и замурзано до невозможности. И одет он не совсем обычно: и по-городскому, и по-деревенскому одновременно. На нем нарядная новенькая матроска и короткие штанишки. Зато на ногах у него домашней вязки пестрые носки и крохотные лапотки из сыромятной кожи, так называемые каламаны, которые обычно носят горцы-пастухи.
Сергей козырнул мальчугану и рассмеялся. «Какой забавный парнишка!»
— Вольно! — сказал Сергей. — Сам когда-то в лапотках ходил.
— Здравстуй, товарич, — ответил мальчуган, но руку не опустил.
— Ты по-русски понимаешь? — спросил Сергей.
— Здравстуй, здравстуй, товарич, — повторил мальчик. Должно быть, он знал по-русски только эти два слова.
— Понятно, — сказал Сергей. — Подрастешь — научишься. — И протянул руку, чтобы погладить мальчика.
Овчарка сердито заворчала и угрожающе щелкнула зубами. Мол, разговаривать — разговаривайте, это дело ваше, человечье, но руками не размахивать, не то оттяпаю...
Сергею волей-неволей пришлось отказаться от своего доброго намерения.
— Ох и злюка, — сказал он. — Как таких земля держит!
Мальчуган, кажется, понял, что солдат недоволен его собакой. Он вдруг обхватил обеими ручонками хищную морду овчарки и прижал ее к себе. Смотрите, мол, как я ее люблю.
— Ладно, ладно, — согласился Сергей. — Верю, что она у тебя хорошая.
На голос Сергея выглянула на мгновение из дому молодая женщина с такими же черными, как у мальчугана, глазами и, одарив солдата ослепительно белозубой улыбкой, скрылась. И тотчас вышел за ворота высокий, горбоносый старик в мохнатой чабанской шапке, в накинутой на плечи овчинной шубе.
— Привет дорогому гостю, — сказал старик и протянул Сергею руку.
ebooksa