Камень выглядел, как самородная сера, и мне вдруг показалось, будто я ощущаю отвратительный запах протухших яиц. Чуть присмотревшись, я понял, что сильно ошибся. Старушка держала самый настоящий коралл.
Заметив моё удивление, женщина с улыбкой сказала: — Эти камни нашли не очень давно на чрезвычайно большой глубине. Кстати сказать, вы знаете, что в природе известно свыше двух с половиной тысяч видов кораллов?
Среди них различают до трёхсот пятидесяти разных цветов и оттенков. При изготовлении ювелирных изделий особенно ценится — чёрный или королевский коралл. Обычно его называют аккабар.
Затем идёт голубой или синий — акори. Следом по ценности, белый и, наконец, широко популярный — красный и розовый. Их почему-то считают самым благородным кораллом. Знатоки утверждают, что тепло и чувственность данного камня дарит энергию ювелирным изделиям.
Между прочим, это самое распространённое украшение на нашей планете и оно существует с древнейших времён. Такие поделки известны уже шесть тысяч лет. Они очень ценились в царстве Шумеров.
Древние египтяне считали их символом бессмертья и счастья. Начиная с мифических эллинов, все европейцы истово верили, что коралл оберегает владельца от плохих поворотов судьбы, особенно в продолжительных странствиях.
Слушаю монотонную речь старой женщины, я внимательно наблюдал за супругой. Лера всё же решилась на купание в озере и несмело вошла в воду до пояса. Она прижала руки к груди, быстро присела и окунулась до плеч.
Я думал, что она, как обычно, взвизгнет от холода, но жена лишь помотала прекрасной головкой. Она оттолкнулась ногами от дна и поплыла быстрым уверенным кролем, сделавшим честь и мастеру спорта высокого класса.
В этой стихии Лера ощущала себя, словно рыба в воде. Поэтому, я не боялся за её безопасность. Потеряй я сознание в озере, она и меня могла дотащить до ближайшего берега.
— Между прочим, — продолжала соседка: — я тоже давно собираю подобные камни и регулярно пополняю свою большую коллекцию. Я заметила у Вашей супруги украшение с «жемчужным» кораллом. Оно мне очень понравилось, и мне бы очень хотелось купить эту вещь у неё.
Зная, как Лера относилась к подаркам бабули, я отрицательно покачал головой и твёрдо сказал: — Совершенно уверен, что жена не захочет, продать вам эту вещицу. Она считает коралл своим талисманом. По её представлениям, он помогает привлечь вниманье мужчин и, в первую очередь, вниманье супруга. По крайней мере, она мне так говорит.
Я улыбнулся и тотчас продолжил: — Кроме того, она утверждает, что коралл придаёт человеку настоящую мудрость, хранит владельца от демонов, искушений и прочих напастей. В том числе, от «нечистого».
Несколько раз она мне говорила о том, что раньше многие духовные лица имели чётки из этого камня. Плюс ко всему, по её убеждению бусы, выточенные из коралла, предотвращают беду. Мол, именно по этой причине, их часто вешают над колыбелью младенцев.
Говоря последнюю фразу, я посмотрел на соседку и поразился выражению злобы, возникшей у неё на лице. Дама перехватила мой настороженный взгляд, мгновенно взяла себя в руки и широко улыбнулась.
Она снова смотрелась, как милая телевизионная бабушка, к которой приехали любимые внуки. Ей бы добавить поседевшие букли с пестрым передником и хоть отправляй в любую детскую сказку. К примеру, в «Красную шапочку».
— Ну, если так, то не смею настаивать. — печально вздохнула соседка. Она на секунду умолкла и с улыбкой добавила: — Может быть, ваша жена примет в подарок эту безделицу?
Приятная дама протянула мне медный кулон с удивительно странным жёлтым кораллом. На меня вдруг пахнуло волной жуткого холода и повеяло такой неприязнью, что я отступил на полметра назад. Чтобы скрыть эту неловкость, я взялся за пояс халата и сделал вид, будто собирался его развязать.
— Извините, но мне нужно вернуться к жене. — сказал я соседке и с независимым видом отошёл от неё на пару шагов. Потом посмотрел на старую женщину и, ничтоже сумняшися, тихо добавил: — Я передам ей наш разговор.
Повернувшись, я шагнул к лежаку, скинул махровый пляжный халат и бросил его рядом с вещичками Леры. Шагая к кромке песка, я по давней привычке, шевельнул большим пальцем и мизинцем левой руки. Этим движением я прижал золотую печатку, сидевшую на безымянном персте, и повернул её на сто восемьдесят градусов. Теперь площадка с накладной монограммой смотрела в ладонь.
Мне не хотелось во время купания утратить подарок жены, а в таком положении перстень сидел намного надёжней. Ему не давал потеряться лёгких сгиб между фалангами.