Смерть майора Черила. Роковой триместр

22
18
20
22
24
26
28
30

Старший инспектор поблагодарил швейцаров и пошел к машине.

Сев рядом с сержантом, он сказал, куда ехать. Итак, майор сообщил ему адрес своей дочери, но телефон-то, по которому он, Дейвид Тейлор, звонил сейчас, был другой. Джилл вчера во время ланча дала ему свой номер. Интересно, подумал старший инспектор, для чего Тому Черилу понадобилось скрывать свое местонахождение.

* * *

— Это Дейвид Тейлор, — сказал старший инспектор в домофон.

— Вы подниметесь или нам лучше сразу…

— Поднимусь, если не возражаете.

Джилл кнопкой открыла внешнюю дверь парадного и стала ждать Дейвида в прихожей. Отец появился у нее лишь несколько минут назад. Его объяснения были краткими и очень туманными. Она лишь поняла, что он не хотел приглашать Дейвида в дом к Джин, но о каком-то там пожаре ничего не разобрала. Это что, был поджог? Неужели враги отца хотели сжечь дом? Она пыталась задавать вопросы, но он нетерпеливо отмахнулся:

— Подожди, Джилл. Ради Бога подожди! Тейлор прибудет с минуты на минуту и все расскажет.

И вот Тейлор здесь. Она открыла дверь. Во рту пересохло, под ложечкой сосало от дурных предчувствий, но все же ей удалось спокойно улыбнуться. Она даже виду не подала, как удивилась, когда за Тейлором вошел еще один человек.

— Это сержант Дру, мисс Черил. Он отвезет нас в Фарлингам.

Джилл кивнула:

— Проходите, пожалуйста, отец в гостиной.

Она провела их в комнату. Том Черил наливал себе в это время виски. Он повернулся к старшему инспектору, и тот представил сержанта.

— Выпьете? — спросил майор.

— Нет, спасибо, сэр.

Брайан Дру тоже отказался. Тейлор переводил взгляд с Тома Черила на Джилл и обратно.

— Нам всем лучше присесть, если вы не против.

Джилл с отцом сели на диван, Дейвид напротив в кресло, а Дру скромно примостился в углу комнаты.

— К сожалению, у меня очень плохие новости, — начал Тейлор. — Миссис Черил погибла. Единственное утешение, что смерть наступила мгновенно, без мучений.

Том Черил сделал резкий глубокий вздох. На лице Джилл отразилась сумятица чувств — потрясение, недоверие, затем осознание и, наконец, страх. Но и отец и дочь удержались от крайнего проявления горя. Дейвид не удивился. Он уже успел понять, что эти двое привыкли держать свои эмоции в узде. В любом случае опыт научил его, что в критические минуты разные люди ведут себя по-разному, а не по привычным литературным шаблонам.

Первой заговорила Джилл: