– Пока не торопись. У Риттер дорогих украшений нет. Валентина Максимовна тоже отрицает наличие у себя такого кольца. Попробуем поговорить с Константином Стасовым, узнать, дарил ли он украшение покойной невесте. Пока отложим поездку в дом, где прописана Фаина Львовна Риттер.
Глава тринадцатая
Вечером я спустилась на первый этаж, распахнула окно, вдохнула и замерла. Воздух упоительный! И с прогулкой с собаками теперь проблем не будет. В Москве надо одеться, обуться, привести себя в более-менее приличный вид. А сейчас я могу прямо в пижаме и тапках оказаться во дворе, никто на меня косо не взглянет! И мопсам можно носиться без поводков.
– Фира, Муся! – позвала я. – Гулять!
Как правило, услыхав волшебный глагол, мопсихи опрометью кидаются к двери. Быстрее они реагируют лишь на клич «кушать подано». Но сейчас ко мне примчалась только Муся.
– Привет тебе, а куда подевалась сестрица? – удивилась я. – Неужели где-то спит? Хотя дом большой, небось Фира залегла в библиотеке, гостиной или в комнате у Кисы и не слышит мой зов. Пошли, Мусенька, ты побегаешь, а соня потом выйдет. Эх, хорошо в своем доме!
Я открыла черный ход.
– Запоминай: ваша личная площадка – между елями. Все дела необходимо справлять там. Ну, уж если очень приспичит пописать, то можно присесть в другом месте, а вот какать всюду не следует.
Муся резво побежала к елкам, а я медленно спустилась по ступенькам, закрыла глаза и начала наслаждаться свежим воздухом. Жизнь в сельской местности с каждой минутой нравится мне все больше и больше.
После прогулки мы вернулись домой. Я начала насыпать корм в миску, и тут послышались царапанье и тихий стон. Муся сидела молча у моих ног, ожидая ужин. Фира так и не появилась на кухне. Кто и где сейчас плачет?
Я прислушалась и поняла: звук идет из дома для мышей. Утром, перед тем как отправиться по делам, я положила во дворец всякое вкусное. Порезала докторскую колбасу, сыр, добавила орехи, ломтики свежих огурцов, зелень. Одно отделение поилки наполнила сливками, второе – водой из артезианской скважины… Наверное, богатое угощение приманило серых разбойниц, они залезли в дом, но выйти сами не могут. Надо проверить, сколько сейчас мышей в заточении.
Я хотела открыть дверку, но вовремя остановилась. Если распахну створку, грызуны не замедлят выбежать из комфортабельной ловушки и спрячутся в комнатах. Нет, нет, я не настолько глупа.
Нахваливая себя за ум и сообразительность, я понесла дворец в холл. Ноша оказалась тяжелой – наверное, в здание набилась масса полевок. За мной пошагала Муся. Мопсиха успела слопать ужин и сейчас выглядела очень довольной.
Я вытащила замок на лужайку, поставила его на траву, прямо около ярко горящего фонаря, открыла дверь и скомандовала:
– Мыши, на выход!
К моему удивлению, из дома не помчались в разные стороны грызуны. Я потрясла свое приобретение.
– Ау! Понимаю, там тепло, уютно, вкусно, но пора освободить президентский люкс для других постояльцев. Ваше время истекло.
Раздалось кряхтение, потом тихое: «Гав-гав!» Ни одна мышь не способна лаять! Я опустилась на корточки, заглянула в дверной проем, увидела Зефирку и ахнула:
– Как ты там очутилась? Вход не крохотный, но и не такой широкий, чтобы в него пролезла мопсиха средней тучности.
– Колбаса, сыр и прочие вкусности пахнут так, что вытянешься в нитку и протиснешься куда угодно, – произнес знакомый голос.