Когда Джеймс целовал Анечку в щечку, та краснела и виновато смотрела на Сёму. Все хохотали. Это же целый спектакль. Это надо видеть! Такие наивные глаза и виноватый красный оттенок щёчек! Сёма и Анечка не пили ничего, кроме апельсинового сока. Они оба боялись гнева Анечкиной мамы. Им же здорово вместе. Они, несмотря на то, что были в компании, чувствовали себя отдельно. Можно сказать так: они и все остальные. Это свойственно влюбленным парочкам и естественно никого не обижало.
Периодически вокруг пруда, прямо по аллее, проезжала патрульная машина полиции. Джеймс не прятал пиво, он театрально вставал, кланялся и важным голосом говорил: «Свои»! Гвоздюк каждый раз недовольно отворачивался. Трудно передать, что произошло в его душе после их незабываемой встречи. Гвоздюк менялся. Каждый день. Менялся кардинально. Паша, единственный из присутствующих, кто знал ту историю и даже был её непосредственным участником. Поэтому, по-особенному, со знанием нюансов, улыбался спектаклю. Он и, может, чуть-чуть Денис догадывались о необычности Джеймса с Понтчем. Хотя Дениса всё равно несколько унижало такое поведение людей в погонах.
Понтч: Я сегодня счастлив больше, чем обычно. Я бы даже влюбился, если бы мог.
Лида: А почему ты не можешь влюбиться?
Понтч: Я для этого слишком сложное существо.
Лида: Значит, очень хитрый?
Понтч: Очень сложный. Я не понимаю, что такое влюбиться.
Лида: Чего тут сложного, влюбился и всё!
Понтч: Как у тебя, зайка, всё легко! Вот тебе и решение всех вселенских задач!
Джеймс: А чего? Нормальное решение. Сделал и всё. Точка!
Понтч: Точно, а там хоть трава не расти. Взять к примеру Марс…
Джеймс: А поближе примеров нет?
Понтч: Ближе нет.
Джеймс: Значит, оставим всё без комментариев.
Лида: Глубокомысленно…
Понтч: А как ты хотела? Умные же люди разговаривают.
Лида: Опять ты про свой ум говоришь. У тебя комплекс?
Понтч: Ну, нормально, да? Джеймс, ты только послушай — комплекс.
Джеймс: Слушаю — комплекс… Даже интересно.
Понтч: Да у меня чего хочешь есть. Я, может, сплошной комплекс.