Счастливчики

— Очень сожалею, сеньор, — сказал мэтр. — Обычное дело: они не любят, чтобы их беспокоили в это время. Занято, так ведь?

Медрано, не отвечая, переглянулся с Лопесом. Они вышли вместе, и каждый пошел к себе. Заряжая револьвер и набивая карманы патронами, Лопес случайно глянул в зеркало и показался себе жалким и смешным. Но все равно лучше, чем мучаться бессонницей. Подумав, надел темную куртку и сунул в карман еще одну пачку сигарет. Медрано ждал его в коридоре, штормовка придавала ему спортивный вид. Рядом стоял сонный, со всклокоченными волосами Атилио Пресутти и удивленно хлопал глазами.

— Я рассказал все нашему другу, чем больше нас будет, тем больше у нас шансов добраться до радиорубки, — сказал Медрано. — Сходите за Раулем, и пусть захватит кольт.

— Надо же, а я оставил ружье дома, — сокрушался Мохнатый. — Знал бы, с собою взял.

— Постойте здесь, подождите, — сказал Медрано. — Я сейчас вернусь.

Он вошел в каюту Клаудии. Хорхе дышал тяжело, вокруг рта легла синеватая тень. Говорить было не о чем, они приготовили лекарство и заставили его проглотить. Хорхе вдруг, словно только что узнал мать, обхватил ее руками, захлебнувшись в плаче и кашле. У него болело в груди, болели ноги, во рту было странное ощущение.

— Все пройдет, все скоро пройдет, маленький львенок, — сказал Медрано. Опустившись на колени возле кровати, он гладил Хорхе по голове, тот отпустил Клаудиу и, застонав и что-то бормоча, снова вытянулся на постели.

— Болит, че, — сказал он Медрано. — Ты не можешь дать мне лекарство, которое сразу вылечит?

— Ты его только что принял, милый. А сейчас вот что: ты заснешь, во сне увидишь осьминожку или кого больше захочется, а часиков в девять проснешься и будешь чувствовать себя уже лучше, а я приду и буду рассказывать тебе разные истории.

Хорхе закрыл глаза, немного успокоился. Только тогда Медрано почувствовал, что его правая рука сжимает руку Клаудии. Не выпуская ее руки, он замер, глядя на Хорхе и чувствуя, как тот успокаивается от этого. Когда Хорхе стал дышать спокойно, Медрано осторожно поднялся. Дошел с Клаудией до двери.

— Я должен уйти ненадолго. А потом вернусь и буду с вами столько, сколько надо.

— Останьтесь сейчас, — попросила Клаудиа.

— Не могу. Все это нелепо, но меня ждет Лопес. Не беспокойтесь, я очень скоро вернусь.

Клаудиа вздохнула и вдруг приникла к нему. Ее голова, очень теплая, прижалась к его плечу.

— Не наделайте глупостей, Габриэль. Только не наделайте глупостей.

— Не наделаем, дорогая, — сказал Медрано совсем тихо. — Обещаю.

Он поцеловал ее в волосы, едва прикоснувшись. Его рука начертила что-то на ее мокрой щеке.

— Я очень скоро вернусь, — повторил он, медленно отстраняя ее от себя. Открыл дверь и вышел. Коридор увиделся ему как сквозь пелену, потом он разглядел Атилио, стоявшего на страже. Почему-то он посмотрел на часы. Было двадцать минут четвертого, шел третий день плавания.

* * *

За Раулем шла Паула, кутаясь в красный халат. Рауль с Лопесом шли быстро, словно желая оторваться от нее, но это было непросто.

— Что вы затеяли? — спросила она, глядя на Медрано.