Он сказал это таким тоном, что мне стало не по себе.
— За последнее время мы встретили только одного ребенка.
— И ты не помнишь, как давно это было?
Змей отрицательно покачал головой.
— Не помню точно, но, возможно, ты прав. Ребенок был в коляске, которую вели мужчина и женщина. Лесной сначала убил их. Затем мы приблизились к коляске и… кажется, перед тем как убить ребенка, он помедлил.
— Помедлил? То есть он смотрел на него, не убивая? Как смотрел на меня тогда в поселке?
— Нет. Он словно на мгновение засомневался, что это нужно делать. Может, на него повлияло моё сопротивление, но так или иначе Лесной убил ребенка.
— Кажется, теперь ты не очень уверен, что ребенок умер на самом деле.
— Ты прав.
Я повернулся в сторону Гертена.
— Дир сбежал из детского дома-приюта. Значит он — сирота. Осталось узнать, как мальчишка потерял родителей, и все станет на свои места. Правда, спрашивать у него про гибель родителей не очень хорошо с моральной точки зрения, — я усмехнулся, — Господин Эйргон обязан знать о Дире всё.
— Разве это поможет разобраться с моей проблемой?
— Не знаю… Но это зацепка. Одна из многих… Ладно, мы отвлеклись, — я вновь посмотрел на Змея, — Знаю, я уже просил, но попрошу вновь, нет — потребую… Ты должен сообщать мне о любой странности, которую почувствуешь. Мне нужно знать, что затевает Лесной, даже если он еще не начал думать о том, чтобы что-то затеять. Тот мальчик сказал, что Лесной взбесится где-то около поселка. Он совершенно не будет нас слушаться. Понимаешь, что это означает?
— Погибнут люди. Я скажу сразу, как только Лесной начнет менять свое поведение. Обещаю.
— Хорошо… — я вытащил рацию и связался со штабом.
— Слушаем, — тут же ответил «сто сорок третий».
— Я не смогу отвечать несколько минут. Свяжусь, как только приду в себя.
— Ясно. Ждем. Прием.
Я посмотрел Змею в глаз и кивнул. Вспышка.
Иная реальность Аномалии.