Почти полный список наихудших кошмаров

Отличительными особенностями своей матери Эстер считала следующее:

• В молодости Розмари была чемпионкой по роллер-дерби[7] и носила прозвище «Бестия». На всех фотографиях, которые есть у Эстер, ее мать запечатлена на треке в специальной форме. На снимке она выглядит почти как Юджин: те же темные волосы, те же карие глаза, та же бледная кожа, лишенная веснушек, усеивающих тело Эстер. Просто поразительно.

• К восемнадцати годам Розмари уже была однажды замужем за мужчиной, который оставил тонкий изогнутый шрам в форме буквы «С» на ее левой брови. Имя мужчины и то, как сложилась его дальнейшая судьба, никогда не упоминались. Эстер нравилось представлять, что вскоре после ухода Розмари его постигла долгая и мучительная смерть: быть может, его сожрали дикие псы или медленно сварили в огромном чане с маслом.

• По профессии Розмари была садоводом, а потому обладала способностью выращивать растения одним лишь прикосновением. Казалось, цветы в ее присутствии расцветали и даже склоняли свои головки, стоило ей пройти мимо. Дубы на лужайке перед домом слушались ее, когда она шепотом уговаривала их расти. В ней всегда ощущалась толика волшебства.

Последнее качество Эстер особенно любила в Розмари. Чувствовала его с самого детства: даже если вера в фей, Санту и письма из Хогвартса прошла, девочка по-прежнему ощущала звонкую вибрацию силы, исходившую от мамы.

В представлении Эстер магия была некими узами. Невидимой серебряной нитью, связывавшей их сердца, несмотря на расстояния. Именно она приводила Розмари по ночам в спальню Эстер, когда той снились кошмары. Именно она заставляла утихнуть головную или зубную боль, успокоить расстроенный живот, как только мама прикладывала ладонь ко лбу.

А потом на них, как обычно, обрушилось проклятие. У Питера случился инсульт, после чего он закрылся в подвале. С деньгами стало туго. Розмари пристрастилась к азартным играм, и из-за боязни проиграть ее медленно поглотил страх неудачи. Узы, связывавшие мать и дочь, постепенно начали слабеть, угасать и в конце концов порвались. Нет, Эстер не стала любить свою мать меньше, просто магия рассеялась, и Розмари медленно, но верно превратилась в человека – окончательно и бесповоротно.

А в мире практически ничего не было хуже людей.

Розмари спрыгнула с дивана и притянула Эстер в удушающие объятия, сжимая под мышкой недовольного Фреда. От нее исходил аромат шалфея и можжевельника. Одежда пропиталась запахом полыни и гвоздики. В дыхании угадывались легкие нотки мяты. Все эти травы были призваны уберечь от неудачи. Розмари Солар благоухала как ведьма – впрочем, таковой ее считали многие жители в округе и таковой, возможно, ей самой нравилось себя считать, но Эстер-то знала правду.

– Я так волновалась, – сказала Розмари, убирая мокрые волосы с лица дочери. – Где ты была? Почему не отвечала на звонки?

Эстер некоторое время наслаждалась этим прикосновением и проявленным беспокойством, ее даже охватило желание раствориться в маминых объятиях и поддаться утешению Розмари, как это бывало в детстве. Но сейчас банального обезболивающего свойства ее рук было недостаточно, чтобы компенсировать очередную пропажу денег, а потому она отстранилась.

– Если бы ты заехала за мной, как положено, меня, возможно, не ограбили бы самым жестоким образом по пути домой, – случай с Джоной едва можно было назвать ограблением, но Розмари необязательно было об этом знать. Порой Эстер нравилось вызывать у нее чувство вины.

– Тебя ограбили?

– Жестоким образом. Ты должна была меня забрать.

Лицо Розмари приобрело страдальческий вид.

– Но я увидела черную кошку.

Уже не в первый раз Эстер обожгло это необъяснимое явление «к себе – от себя», которое характеризовало их отношения последние несколько лет. «К себе» притягивало ее, вызывало желание прижать к щеке Розмари ладонь и заверить ее, что все будет хорошо. А «от себя» – всевозможные дурные мысли – напротив, отравляли ее нутро, поскольку это было несправедливо. Несправедливо то, кем стала ее мать. Несправедливо, что все Солары обречены жить в нелепом страхе.

– Иди сообщи своему отцу, что ты в безопасности, – наконец произнесла Розмари.

Эстер подошла к кухонному лифту, отыскала лежавшие внутри ручку и блокнот и написала записку: «Я в безопасности. Пожалуйста, не обращай внимания на все предыдущие сообщения. Скучаю по тебе. С любовью, Эстер». Потом свернула листок, положила его в кухонный лифт и покрутила колесо – благодаря этому механизму крохотный подъемник опускался в подвал. Когда-то его применяли для доставки дров в котельную, нынче же использовали только для общения.

– Привет, Эстер, – разнесся по шахте голос Питера Солара минуту спустя. – Рад слышать, что ты не пропала.