— Да нет же. Наоборот. Новая владелица мануфактуры, Кристина Олеговна Николаева, продала одну из своих лавок промышленнику Галицкому. Точнее, даже не продала, а передала в собственность за символическую плату. И ещё добавила внушительную сумму на развитие.
Я удивленно посмотрел на секретаря:
— А в этой статье было уточнение, что Кристина Олеговна недавно выкупила у Галицкого мануфактуру за бесценок? Да ещё и почти разорила ее. А передача — просто отмена сделки по продаже.
— Нет, — девушка растерялась и мотнула головой. — Зато в статье было про то, что Николаева занимается помощью модистам Петрограда.
— Вон оно что, — протянул я, начиная понимать, что вчера имела в виду Елена Свиридова. Хитрый ход. Николаева смогла обернуть даже проигрышную ситуацию в свою пользу. И думается мне, что не без подсказок подруги Свиридовой.
— Зачем же ей понадобилось так громко отменять сделку? — спросила Арина.
— Чтобы никто не смог шантажировать ее этим грехом, — криво усмехнулся я. — И я бы не сделал лучше. Умница, Елена Анатольевна.
— Вы о ком? — нахмурилась секретарша.
— Не берите в голову, — я решил не углубляться в эту тему. — Это уже вчерашний день.
— А что там по поводу Васильевской Лавки? — тут же с интересом уточнила секретарь.
— Оказалось, что на одном из складов лавки установлены печатные станки по производству денег, — ответил я.
Разговор снова прервал звон колокольчика и звук хлопнувшей двери.
— Прием еще не открыт… — начал было я, но меня прервали:
— И правильно. Понедельник день тяжёлый.
Я обернулся. В дверях стояли Суворов и Белова.
— А вы чего не на службе? — уточнил я.
Алексей хитро прищурился:
— Я сказался больным. А наша Алиса всю ночь опрашивала подозреваемых по делу Васильевской Лавки. Поэтому сегодня, как практикант, получила выходной.
— Чтобы не выплачивать ей сверхурочные, — оценил я, и девушка кивнула.
— И вот что интересно, — задумчиво протянул Алексей.