– А я что говорила, умник? – Эл приходилось тяжелее всех. Ее лицо снова побледнело, и, кажется, открылась рана на голове. Пряди намокли от крови и слиплись. – Такое плотное психео просто не получится разогнать теми простыми Выпеваниями, которые мы знаем.
Макс скривился, явно не собираясь признавать свою ошибку. А вот у Черниченко с этим проблем никогда не было:
– Похоже на то. Тогда что, отдохнем и обратно двигаем? К двери? И пусть учителя сами с этой фигней разбираются, а мы…
– Э-э-э… – прервал его пламенную речь Артем, – Я с-стесняюсь с-спросить… А обратно – это к-куда?
– В смысле? – не сообразил Никита, а вот Макс и Эл, судя по всему, поняли и тревожно переглянулись.
– В смысле м-мы тут крутились и в-вертелись во все стороны. Ты п-помнишь, в какой стороне теперь н-находится дверь?
Лицо у Черниченко вытянулось, когда он осознал, в какой ловушке они оказались. Секунды текли медленно. Воображение разыгралось, и хоть Артем никогда не страдал клаустрофобией, сейчас ему казалось, что психео смыкается вокруг них. Как будто круг свободного пространства становится все уже, и уже, и… Вдруг Макс вскинулся:
– Стойте… Когда мы только зашли, я видел в углу за дверью камеру. А на ней горела красная лампочка. Значит, камера не отключена, работает. Тогда почему нас не спасают? Не понимаю…
– Потому, глазастый ты наш, – ехидно ответила ему Вихрева, – что на видео психео не отображается. Все, что видят организаторы, если они, конечно, за нами наблюдают вообще, – это как мы тут топчемся на одном месте.
Плечи Редькина поникли.
– Получается, что у нас всего одна попытка добраться до выхода своим ходом. А иначе мы тут завязнем, и неясно, что произойдет, когда до нас доберется эта дрянь. От энергии такой концентрации, наверное, можно и в обморок грохнуться, – он помолчал. – Одно хорошо – в таком случае за нами точно придут.
– Оптимист хренов! – фыркнула Вихрева. Она вытерла пот со лба и поморщилась, увидев на запястье кирпичные разводы. – Может, выступишь добровольцем и сам в психео сунешься? А мы постоим на твоим дохлым тельцем и подождем, когда нас спасут?
Макс бросил на нее красноречивый взгляд и промолчал.
– Кто бы сомневался! – фыркнула Эл. Затем она повертела головой по сторонам и указала себе за левое плечо: – По моим ощущениям, входная дверь в это чистилище находится там.
– Согласен, – поддержал ее Черниченко.
– А мне кажется, что мы оттуда пришли, – Макс махнул рукой в другую сторону. Было непонятно, говорит он всерьез или просто спорит из чувства противоречия.
– Тем?
Титов пожал плечами.
– Я н-не знаю… Честно…
– Двое против одного, и еще один воздержался. Значит, пробиваемся в том направлении, – Эл вздохнула. – Ну что, отдохнули? Готовы? Погнали!