Виктору понадобилась лишь секунда на оценку ситуации. Унтеры никакой ценности не представляли — лишний балласт. Несколько коротких очередей решили эту проблему. Настала очередь полковника Неонела.
Когда командующий морской пехотой пришел в себя, он, безоружный, со связанными за спиной руками, сидел в кресле. К тому времени в себя пришла и основная масса заложников. Многие из них, ослепленные ярким светом, взрывы «Зари» приняли за звуки собственного расстрела и уже мысленно попрощались с жизнью. Вернувшись с «того света», некоторые из несостоявшихся покойников без остановки что-то говорили, перебивая друг друга. Есть в человеческой психологии такой эффект — слитие пережитого через «словесный понос».
Как только стало ясно, что к заложникам с грохотом и дымом пришло спасение, обстановка резко изменилась. Теперь же кое-кому из освобожденных потребовался другой психологический выход: они жаждали крови, которую им мог дать самосуд над заговорщиками.
Несколько российских офицеров и из окружения президента Честерса уже схватили брошенное убитыми охранниками оружие и рвались к плененному Хуану Неонеле.
— Назад! — раненым медведем заревел Савченко, преграждая самозваным палачам дорогу. Для большей убедительности своих слов он занес над головой рубчатое тело «лимонки» с выдернутой чекой. Матерый диверсант знал цену взятого ими «языка» — вид взведенной гранаты мгновенно остудил горячие головы.
Вскоре окончательно пришли в себя те, кому надлежало взять сложившуюся ситуацию под контроль.
К Виктору подошли президент Вилли Честерс и адмирал Добрынин. Адмирал на правах прямого начальника по всей форме обратился к Савченко:
— Капитан-лейтенант, доложите обстановку.
Диверсант первым делом вставил в гранату чеку, а уже потом отрапортовал по-военному коротко и, чтобы было понятно главе дружественного государства, на английском языке.
— Значит, нас освободили, базу по ходу обесточили и захватили, — угрюмо резюмировал услышанное Добрынин. — А Москва не в курсе этого латиноамериканского сериала.
— Так точно! — рявкнул Виктор и добавил: — Мы еще отбили у наемников «Забияку» и взяли с поличным шпиона. Со всех сторон наша виктория, а победителей, как известно, не судят.
— Много тебе, пацан, известно, кого судят, а кого нет, — беззлобно проворчал адмирал. Горячая пора закончилась, пришла пора холодной, «бумажной», когда одно неправильно вставленное в рапорт слово, одна неверная запятая ломают судьбу человека, как ветер сухую ветку.
— Все вопросы мы решили, — наконец счел нужным вступить в разговор глава Республики Ориноко. — Командование базой примет майор Милито, — последовал легкий кивок головы в сторону личного телохранителя, — но сперва нужно основательно допросить полковника Неонелу. Думаю, что мой захват в замке Святого Захария был частью общего сценария государственного переворота. А нам нужен весь план заговора.
— Я с удовольствием выбью всю правду из этого Иуды, господин президент, — каннибальски оскалился Хуан Милито. Сложив пальцы в «замок», он громко хрустнул суставами.
Адмиралу Добрынину не терпелось вернуть захваченную базу законным хозяевам и тем самым восстановить статус-кво на своем объекте. У них самих скоро проблем будет выше крыши, так что не стоит затягивать с этим делом.
— Мордобой — примитивный и малоэффективный способ дознания. — Адмирал пошел ва-банк. — Пусть майор занимается базой, а пленника разговорю я. Так сказать, тряхну стариной, тем более Неонела сообщил, что у них есть отличный нейролептик. Вот и побеседуем под инъекцию боевого допинга…
Банкетный зал замка быстро опустел: кроме адмирала Добрынина и главы Ориноко остались несколько чиновников из свиты президента и группа боевых пловцов.
Пока Николай Николаевич обрабатывал боевой химией полковника Неонелу под неусыпным надзором Вилли Честерса, Енот развернул на столе радиостанцию и наладил связь с флагманом отряда. Остальные диверсанты подбирали разбросанные по замку трупы и по антитеррористической традиции складывали их в ряд посреди банкетного зала.
Один Савченко маялся без дела: таскать покойников было не командирское дело, а к допросу его не подпустили большие звезды. Вот и сидел Стрелок на подоконнике, наблюдая за чужой работой.
Адмирал Добрынин, закатав рукава белой парадной гимнастерки, как профессиональный медик, наполнил шприц густой янтарно-золотистой жидкостью, затем надавил на поршень — из иглы брызнула тонкая струйка. Николай Николаевич удовлетворенно кивнул и, игнорируя дезинфицирующие средства, воткнул иглу в вену Неонелы, в долю секунды сделав инъекцию.
ebooksa