– Я знаю.
Щепкин попытался встать, ничего не вышло. Он зашипел, прильнул к стене.
– Ты не должна уезжать. Я не хочу…
Девушка помотала головой, вытерла ладонью слезы и встала.
– Я должна. Я жена Кинджиро и верна ему… Но я не люблю его. И он это знает.
– Акина.
Девушка вдруг шагнула к Щепкину, положила на его колени небольшой нож без рукоятки. Такие обычно используют для метания.
– Мне надо идти… Я люблю тебя, Вася.
Она выскользнула из комнаты, бесшумно закрыла дверь и задвинула засов.
Щепкин посмотрел на нож и выругался уже вслух.
«Твари! Девчонку втянули! Кинджиро осел, зачем потащил ее за собой? Отправил бы домой пароходом. Или… или у них есть другой вариант? Черт, надо уходить…»
Он зажал зубами нож и стал быстро резать путы на ногах. А потом вставил нож в щель на скамейке и пересел ниже. Быстро заработал руками.
В комнате этажом ниже с занавешенными окнами и горевшими по углам лампами Идзуми вел тяжелый разговор.
– Он утверждает, что документы фальшивые! Что их не было в Генштабе!
– Врет, – холодно ответил собеседник.
– Я видел его лицо. Так не врут! Он убежден.
– Врет.
– Допустим. Но где тогда вторая часть документов? Вы обещали привезти их сюда. Я отдал вам чек.
– А я сказала, что в консульство проникнут сотрудники русской контрразведки. Это была цена информации. Что до документов…
– Вы не держите слово, «партнер»! – раздраженно выкрикнул Идзуми. – Деньги – цена за документы, а не за информацию!