– Иван Антонович, уважаемый, – в горле было сухо, но пить не хотелось. – Такое дело. Мне бы кого из полиции сюда. Я…
– Капитан Щепкин Василий Сергеевич, – закончил за него доктор. – Знаю, дорогой мой, знаю. И кто надо тоже знает. Так что лежите спокойно. Есть хотите?
Василий прислушался к себе.
– Да, – с некоторым удивлением ответил он. – Немного.
– Ну, вот и хорошо. А как поедите – мы и поговорим. Обещаю.
Василий кивнул, глянул в окно. На голой ветке дерева лежал снег.
– Иван Антонович, скажите хоть, какое сегодня число?
Доктор обернулся, чуть нахмурил брови.
– Первое февраля.
Вечером к нему приковылял Белкин. Он действительно немного хромал, припадая на левую ногу, в руке держал трость. Был в своей одежде, на плечах халат.
Поздоровался, осторожно сел на кровать, с любопытством уставился на командира.
– Чего пялишься, как на икону?! Жив я и почти здоров. Уже ходить начал, – шутливо приветствовал его Василий. – С тобой-то что?
Поручик коротко поведал о событиях на берегу, о подлодке.
– Утопла она вместе с Идзуми и документами…
– Не было у Идзуми документов, – возразил Василий.
– Да это я потом узнал, – усмехнулся Белкин. – Когда пришел в себя и Скорина увидел.
– Скорин был здесь?
– А где же еще? Он же тебя привез в больницу, всех на ноги поднял, врачей чуть ли не силком приволок. Отдал им пузырек пустой, сказал – ты отравлен. Он, кстати, и документы потом мне отдал. И о… Диане рассказал.
Имя Холодовой Белкин произнес с запинкой. Виновато посмотрел на Василия. Тот молчал.
– Кстати, Скорин мне все рассказал. И о себе, и о Диане. Вот…