– Откуда вы тут? – выговорил он.
– Да мы с утра вас ищем, – улыбнулся Белкин. – А потом я узнал, вы были у Батюшина, и поехал к вашему дому. А нашли вот здесь.
– Василий Сергеевич! – воскликнул Зинштейн. – Без вас мы никак! Что же вы?! Премьера на носу, а вас нет!
– Какая премьера?
– Так фильма! Мы все отсняли, только-только закончили монтаж! Уже назначена дата первого показа. Новинка синема!
– Как?
– Да гляньте на афишу! – махнул рукой Зинштейн. – Вон же висит.
Щепкин обошел тумбу и увидел яркую афишу, наклеенную совсем недавно. Роковая красавица, стройный морской офицер, букет роз и револьвер. И название поперек: «Счастливая звезда любви»! Да уж!
– Что же вы, господа, не знаете, что творится в городе?
Белкин перестал улыбаться.
– Знаем, Василий Сергеевич. Все знаем.
– Только народ все равно будет требовать хлеба и зрелищ, – вставил Зинштейн. – Хлеб ему власть даст, а зрелища – мы. Ну же! Трагедии заставляют нас грустить и думать о вечном. Но жизнь требует идти дальше. Разве не так?
– Садитесь, Василий Сергеевич, – подал голос Скорин. – Едем.
– Куда это?
– В «Донон». Там все наши. Отметим выход фильма.
– И поговорим о будущем, – добавил Зинштейн. – У нас есть несколько идей. А вот продюсера нет. Едем?
Щепкин помолчал, глядя на веселую троицу, мельком подумал, что Белкин быстрее него пришел в себя после известия об отречении императора, и позавидовал ему.
«Да и правда, хватит ныть! Моя-то совесть чиста. Мне не стыдно ни за себя, ни за свое дело. И за друзей не стыдно. Так пусть император кусает локти. А мы будет делать, что можем! И никак иначе!»
Василий отбросил последние сомнения и шагнул к распахнутой дверце. В конце концов, жизнь сегодня не заканчивается! А значит, надо жить!
Примечания