Елена. Виктор, если ты не перестанешь безобразничать, я уйду из-за стола.
Мышлаевский. Ах вот как, стало быть, я в компанию большевиков попал? Очень, очень приятно. Здравствуйте, товарищи. Ладно, выпьем за здоровье Троцкого. Он симпатичный.
Елена. Виктор, не пей больше.
Мышлаевский. Молчи, комиссарша.
Шервинский. Боже, до чего надрался! Стойте. Ты, доктор, прав. Гетман — старый кавалергард и дипломат. У него хитрый план. Когда вся эта кутерьма уляжется, он положит Украину к стопам его императорского величества государя императора Николая Александровича.
Гробовая пауза.
Николка. Император убит.
Мышлаевский. А говорят, я надрался.
Алексей. Какого Николая Александровича?
Шервинский. Вам известно, что произошло во дворце императора Вильгельма, когда ему представлялась свита гетмана?
Студзинский. Никакого понятия не имеем.
Шервинский. Ну-с, а мне известно.
Мышлаевский. Ему все известно. Ты ж не ездил.
Елена. Господа, дайте же ему сказать.
Шервинский. Когда Вильгельм милостиво поговорил со свитой, он закончил так: «О дальнейшем с вами будет говорить...» Портьера раздвинулась, и вышел наш государь. Он сказал: «Поезжайте, господа офицеры, на Украину и формируйте ваши части. Когда же настанет момент, я лично поведу вас в сердце России — в Москву». И прослезился.
Мышлаевский плюет.
Алексей. Слушай, это легенда. Я уже слышал эту историю.
Студзинский. Убиты все: и государь, и государыня, и наследник.
Шервинский. Напрасно вы не верите, известие о смерти его императорского величества...
Мышлаевский. Несколько преувеличено.