— Я думаю, что нет, — ответил он. — И тебе лучше не видеть Ихтиандра.
— Но почему?
— Потому что Ихтиандр болен. Он болен как человек, но здоров как рыба.
— Я не понимаю.
— Ихтиандр больше не может дышать воздухом. Что же будет, если он снова увидит тебя? Для него это будет очень тяжело, да, может быть, и для тебя. Ихтиандр захочет видеться с тобой, а жизнь на воздухе погубит его окончательно.
Гуттиэре опустила голову.
— Да, пожалуй, ты прав… — сказала она, подумав.
— Между ним и всеми остальными людьми легла непреодолимая преграда — океан. Ихтиандр — обреченный. Отныне вода становится его родной и единственной стихией.
— Но как же он там будет жить? Один в безбрежном океане — человек среди рыб и морских чудовищ?
— Он был счастлив в своем подводном мире, пока…
Гуттиэре покраснела.
— Теперь, конечно, он не будет так счастлив, как раньше…
— Перестань, Ольсен, — печально сказала Гуттиэре.
— Но время излечивает все. Быть может, он даже обретет утраченный покой. Так он и будет жить — среди рыб и морских чудовищ. И если акула не съест его раньше времени, он доживет до старости, до седых волос… А смерть? Смерть везде одинакова…
Сгущались сумерки, и в комнате было почти темно.
— Однако мне пора, — сказал Ольсен, поднимаясь.
Встала и Гуттиэре.
— Но я могу хоть издали видеть его? — спросила Гуттиэре.
— Конечно, если ты не выдашь своего присутствия.
— Да, я обещаю это.