Мы с Артуром играем в нарды.
Из старинного музыкального центра звучит классическя музыка.
Ваган, постукивая ей в такт ногой, смотрит на нашу игру, по старинной армянской привычке эмоционально комментирует её и даёт подсказки.
Периодически мы ненадолго останавливаемся, я разливаю коньяк в рюмки, кто-то из нас говорит тост, мы чокаемся об кулак Вагана и быстренько, чуть поморщась, выпиваем, нюхаем лимон и заедаем кто сыром, кто мясной нарезкой.
В другом кулаке у Вагана уже несколько минут находится набитая папироса.
После очередного гейма он отпрашивается на улицу.
Чтоб разделаться с папиросой и заодно оправиться, как говорят в армии.
Пока его нет, мы с Артуром продолжили нашу игру.
Снова стали слышны громкие стуки при перестановке фишек и не такие громкие, когда кидаешь кости.
Играем, эмоционально обсуждаем каждый шаг соперника.
Но что-то не так…
Чего-то или кого-то не хватает, с его комментариями.
И уже довольно долго.
Первым на это обратил внимание Артур.
— Что-то Ваган пропал, — говорит он мне. — Пойду проверю где он.
— Давай я сам посмотрю, — отвечаю ему. — Мне тоже в туалет надо.
Открываю дверь, выхожу на улицу, где уже было достаточно темно, и резко трезвею!
Мама — мия, как сказали бы итальянцы.
Ола — ла, крикнули бы французы.
Шайтанама, можно иногда услышать от сотрудника Вагана, узбека Улугбека.
ebooksa