— Ты не просишь, — очередная попытка скинуть меня с себя увенчалась поражением Веры, — ты не просишь…
Смыкаю губы и, опустив голову, свободную руку завожу под Веру. Нащупываю край кофты, задирая ту, и пробегаясь пальцами по мягкому дрожащему животу. Она скулит, пряча лицо и, кажется, начинает тихо плакать.
Под моей кожей продолжала вибрировать злость на всё сказанное ею минутой ранее. Сжимая зубы, я нащупываю маленькую пуговицу на поясе брюк и, расстегнув её, следом тяну за молнию.
— Твой Макс тебя не стоит, — тихо прохрипел, шевеля волосы на её затылке. Зачем я вообще произнёс это вслух?! Идиот…
Она проигнорировала моё заявление. А я натужно усмехнулся, вспоминая как собственными глазами видел совокупление её женишка и директорской дочурки, которая Вере даже в подмётки не годится. Безликая мышь с мерзкой улыбкой и раздутыми губами…
— Этот мудак… Вера, забудь его, — продолжаю нести эту ересь и… бля, я слышу звенящую ревность в своём голосе. Это выбивает почти весь воздух из лёгких.
Боже… она так злила свои равнодушием, так незаметно сменяемым ненавистью. И обратно. И так раз за разом. Замкнутый круг, мать вашу!
Скрипнув зубами, я рванул за ткань её брюк. Ещё. Снова. Вера опять взбунтовалась. Попытавшись лягнуть меня, почти перевернулась на спину. Но я не мог этого позволить… потому что, посмотри она мне в глаза, и я отступлю.
— Виктор не надо! — громче обычного. Продолжая бороться за свою честь. — Господи, перестань! Отпусти меня!
Однако её брюки уже были на полу. Как и колени. Мы оба. Стояли на коленях перед кроватью.
Я дёрнул за её трусики, резко стягивая их по бёдрам вниз. Возможно, я сделал ей больно, потому что Вера зашипела и слегка прогнулась в спине, демонстрируя мне острые лопатки. Вырвала руки, тут же хватаясь ими за простыни и сжимая в кулачках прохладную ткань. Как будто уже понимала, что ей нужно за что-то держаться. Но не за меня. Вряд ли она когда-нибудь будет держаться за меня.
Вера
У меня потемнело в глазах, когда сильные руки, крепко стискивая мои бёдра, резким движением рванули меня назад. Задохнувшись, я попыталась поднять ногу, чтобы оказаться на кровати и отползти от Виктора, но он что-то проговорил и тут же потащил меня обратно.
До моего слуха доносилось его тяжёлое и хрипловатое дыхание. От него по спине поползли мурашки. Я знала, что он не сделает мне больно. Знала, что наверняка он завтра пожалеет об этом. Я знала, что моё тело совсем не против того, чего жаждет он сам. Но голова в этот раз оказалась гораздо трезвее и светлее.
— Виктор, не надо! — очередная бесплодная попытка достучаться до его сознания, затуманенного похотью и алкоголем, — пожалуйста, не надо!
Но глухой металлический звон бляшки его ремня говорил совсем о другом. Он не слышит. Ему это не нужно. Его желания сейчас преобладали над всем, что могло бы его образумить.
Саднящий вдох опалил мои лёгкие. Я широко открыла рот, чтобы извергнуть что-то ещё. Однако он так резко наполнил меня собой, что единственное, что я смогла — вскрикнуть, крепче стискивая в кулаках холодную простыню. Запрокинув голову, я едва могла собраться с мыслями. Мои глаза подкатились, а губы задрожали…
— Вот так, — сипло произнёс у меня за спиной, наслаждаясь своим превосходством. Наслаждаясь тем, как нашёл в себе силы справится с женщиной… сволочь.
Его рука отпустила бедро и, задрав на мне кофту, он провёл горячими пальцами по моим позвонкам. Один за другим обводил их, спускаясь к пояснице и сгребая кожу широкой ладонью.