— Протезы для сына подгорного народа готовы?
— Да, глава Арад.
— Тогда помогите ему и темнокожему добраться досюда. Пусть едят, пьют и греются. Когда в них будет достаточно силы, чтобы держать слово — начнется разговор.
Воин кивнул, развернулся и, вместе с остальными направился на выход. Хаджар остался посреди зала рядом с Павуром и Арадом. И, несмотря на то, что все трое были безоружны, они не могли не понимать, что генерал, при желании, может обоих их отправить к праотцам быстрее, чем успеют вернуться воины.
И все же — ни тени сомнения или страха не отразилось на лицах северян. Они были уверены в том, что Хаджар так не поступит.
Потому что это бесчестие.
Генерал посмотрел на резные своды зала.
Может, если бы остальной Безымянный Мир жил по таким же, с виду, простым укладам, то его путь даже и не начался бы…
— У меня было еще двое спутников, Старейшина, — напомнил Хаджар. — Что с ними?
Арад смерил его взглядом, после чего сел рядом за стол и, вскоре ему тоже поставили пищу.
— Ешь, чужестранец, — махнул он рукой в сторону еды. — Пей. Пока мы не разделили пищу — мы друг другу никто. После того, как мы поедим за одним столом под общей крышей, я буду верить твоим словам, а ты моим. И если кто-то из нас солжет — не будет большего тому позора перед ликами праотцев.
Хаджару ничего не оставалось, кроме как сесть рядом и, если признаться, с большим аппетитом наброситься на жаркое.
Глава 1782
Через некоторое время пришли и Шакх с Албадуртом. Пустынному Волку сняли повязки с лица, обнажив уродливые, зашитые раны на щеках и рубцы на том месте, где когда-то было ухо.
Рядом шел гном. Если так можно было назвать его непреклонные отказы от помощи воинов местных. Албадурт, медведем переваливаясь с ноги на ноги, щелкал деревянными протезами по полу, тяжело, всем весом, опираясь на два костыля.
Глаза гнома при этом все так же смотрели в пустоту. Как два мутных стеклянных шарика, они даже не блестели. Албадурт, как околдованный, сел, взял в руки деревянную ложку и принялся мерно, ритмично, черпать жаркое, иногда отвлекаясь на чарку с молоком.
Окружающего мира для него словно не существовало.
— Агар Орад, сын Гохара, — произнес старейшины, когда ложки опустились на дно мисок.
Трапеза была окончена и пришло время разговоров.
— Хаджар Дархан, сын Хавера, — представился Хаджар.
ebooksa