— Айр-маре, Эшу! — крикнул он.
Девушка поставила корзину на траву, и они долго терлись друг о друга носами.
— Кто она? Жена его, что ли? — спросил Джон Уотсон.
— Нет, верно, дочь, — сказал Рутерфорд. — Разве ты не видишь, как она на него похожа? Такой же прямой нос, такие же узкие губы…
Как потом оказалось, догадка Рутерфорда была правильна. Девушка была дочерью Эмаи и звалась Эшу.
Она вынула из корзины пригоршню жареных корней папоротника и дала отцу. Затем обошла с корзиной всех воинов, и каждый получил свою долю корней. Эмаи шел за нею следом, ласково улыбаясь. Угостив всех воинов, Эшу посмотрела в сторону пленников и потом вопросительно взглянула на отца. Эмаи взял ее за руку и повел туда, где обедали рабы.
Она подошла к белым с широко раскрытыми от удивления глазами. Их странная одежда, их бледные лица поразили ее. Она смотрела то на одного, то на другого. Джона Уотсона она почти не заметила — невысокий, смуглый, черноглазый, он был сам похож на новозеландца. Но, увидев Рутерфорда, она чуть не выронила корзину из рук — так поразили ее его огненные волосы.
Эмаи приказал Рутерфорду встать. Рутерфорд послушно вытянулся во весь свой рост. Девушка поднялась на носки, протянула руку и с восхищением коснулась его волос. Потом она заметила блестящие медные пуговицы на куртке Рутерфорда. Красота этих пуговиц ослепила ее.
И тут Рутерфорд догадался, что ему следует сделать. Он оторвал одну пуговицу и с поклоном передал девушке. На смуглых щеках Эшу вспыхнул румянец. Она сжала в кулачке полученную драгоценность и благодарно улыбнулась Рутерфорду.
Поступок пленника очень понравился Эмаи. Этот свирепый воин был добрым семьянином и очень любил свою дочь. Он ласково похлопал Рутерфорда по плечу. Потом стал чертить указательным пальцем на его широкой груди какие-то странные и сложные узоры. При этом он что-то с жаром объяснял дочери.
Угостив пленников корнями папоротника, отец и дочь удалились.
Пир продолжался до захода солнца. Свинины по случаю прибытия Эмаи было зажарено столько, что даже за ночь не могли съесть ее всю. Недоеденное мясо развесили на ветвях деревьев, чтобы собаки не достали его. Новозеландцы держат все свои запасы под открытым небом, — обычай запрещает им вносить пищу в хижину.
В сумерках пленников повели спать. Их привели в хижину, такую же, как та, в которой они спали прошлую ночь. Только дверь на этот раз была так низка, что пролезть в нее можно было лишь на четвереньках. С ними опять ночевали четверо вооруженных воинов.
Растянувшись на сене, Рутерфорд вдруг почувствовал под собой что-то твердое.
— Друзья! — закричал он, вскочив. — Смотрите! Они вернули нам наши ножи и кисеты с табаком!
Шесть ножей и шесть кисетов лежали на сене.
— Дураки! — закричал Джон Уотсон, схватив свой нож. — Этим ножом я завоюю себе свободу.
— Не торопись, Джон, — сказал Рутерфорд. — Нужно действовать осторожно и стараться не раздражать их по-пустому. Бежать отсюда нам некуда. Мы можем мечтать только о том, чтобы они сохранили нам жизнь.
В этот вечер у пленных моряков впервые появилась слабая надежда.
Пытка
ebooksa