Её тёмные крылья

Меня тошнит.

– Следующий раз будет легче.

Нет.

– Отнеси меня назад, – прошу я. – Я хочу вернуться в Эреб.

– Когда мы закончим. Ты должна знать, Кори. Ты должна учиться.

Нет. Я не могу больше смотреть. Не могу при этом присутствовать.

Мегера и Алекто резко останавливаются, и снова под ними съеживается кучка теней.

– Пожалуйста, я больше не могу, – умоляю я, когда Мегера выкрикивает имя.

Тень под нами взвывает жалобным звериным криком, и те, кто находится рядом с ней, разбегаются.

Я замечаю девушку почти моего возраста. Ее волосы такого же цвета, как у Бри, длинные и волнистые, как когда-то были у нее, пока она их не отрезала. Я отворачиваюсь, когда Алекто и Мегера направляются к ней, подняв руки с хлыстами.

На этот раз злодеяния зачитывает Мегера: «Зависть к отношениям своей подруги, попытка их разрушить, ложь, воровство». Звуки, которые издает тень, пока они истязают ее, пронзают меня насквозь, и я не могу этого вынести. Так сильно сжимаю руки в кулаки, что ногти впиваются в ладони. Она выглядит как Бри, ее поступки соответствуют поступкам Бри. И они видели Бри, она стояла прямо там…

Я больше не открываю глаза. Слышать это уже достаточно неприятно, и мне не хочется за этим еще и наблюдать. Вместо этого я пытаюсь отключить фоновой шум: имена, прегрешения, крики. Это продолжается и продолжается, фурии сменяют друг друга, нанося удары и обвиняя, пока все не превращается в один неистовый, нескончаемый вой в моей голове, выворачивающий меня наизнанку.

– Кори? – Мужской голос звучит в моей голове. – Ты меня слышишь?

Я моргаю, и мир обретает четкие формы.

Я снова в Эребе, сижу на своих одеялах. Мужчина – нет, Гермес – смотрит на меня затуманенными ореховыми глазами. Мы не виделись с тех пор, как фурии унесли меня с пляжа, сколько бы недель или месяцев не прошло с того времени. Его кожа сияла в отблесках свечи. Кто-то зажег ее в алькове.

– Привет, – говорит он. – С возвращением.

Я, нахмурившись, пытаюсь вспомнить, как оказалась тут, но ничего не приходит на ум, кроме того, что я увидела, от чего пыталась отрешиться. У меня сводит желудок, и я вздрагиваю.

Позади него ко мне движутся фурии, тянут руки, желая, как всегда, прикоснуться. Они снова похожи на себя, прекрасные и величественные, но я отшатываюсь от них, чувствуя прилив желчи в горло.

Гермес бросает на меня оценивающий взгляд, затем поворачивается к фуриям.

– Не оставите нас наедине, чтобы я все объяснил?