Обряды вуду, основанные на жертвенной крови (Мария Лаво использовала с этой целью петухов), совершаются под барабанный бой и неистовую пляску, пока участники не впадут в транс, и заканчиваются коллективными оргиями экзотического ритуального секса. Именно на такие обряды, проводившиеся в храме, в окружении христианской символики, Лаво приглашала высокопоставленных и богатых граждан Н-О, предоставляя им для оргий молодых красивых креолок и африканок. Обряд начинала она сама, исполняя экстатический танец в обнаженном виде, с огромным питоном по кличке Зомби, за что вошла в историю, как Змеиная королева. Джазмены тех лет говорили, что их город был «только музыкой, только любовью и только смертью». Магия и наслаждение – вот то, что и сегодня определяет этот распущенный и таинственный город.
В основе вуду лежит зомбирование и колдовство, с использованием оберегов, талисманов и примитивных кукол с набором иголок – для привораживания или наведения порчи. Подобную продукцию в Н-О можно купить на каждом шагу, поскольку туризм, как уже упоминалось, основная статья дохода для этого знойно-болотного города. А между тем талисманы, привлекающие профанов своей экзотикой, далеко не безобидны, если не знать, как с ними обращаться (достаточно сказать, что одним из компонентов магического кисета является взятая с могилы земля).
Для любителей мистики в Н-О организуются экскурсии «в мир Вуду». Их собирают вечером, после захода солнца, на площади Джексона. Гиды, облаченные в длинные балахоны, ведут группу по особому маршруту, в который включены магазины с магической атрибутикой, где попутно можно узнать свою судьбу у гадалки по картам таро или у хироманта; дома с привидениями (а привидений, если верить слухам, в городе видимо-невидимо); по желанию – ритуальный обряд вуду (не настоящий, а этакое шоу на тему…); и в обязательном порядке – посещение старого кладбища, поскольку мир усопших в Н-О – явление уникальное, представляющее для его гостей особый интерес.
Во-первых, здесь хоронят с песнями и танцами, в сопровождении джазового оркестра. А во-вторых, ньюорлеанское кладбище это Город Мертвых посреди города живых. Самое старое кладбище – St.Louis, расположенное рядом с Французским кварталом, представляет собой большой квадрат, разбитый на улицы, вдоль которых, стена к стене, тянутся бесконечные «дома» в миниатюре, украшенные колоннами, башенками, барельефами. Это склепы, бетонные и каменные, одноэтажные и в 2–3 этажа.
Из-за того, что город стоит в окружении воды и болот, да еще и ниже уровня моря, а снизу проступают грунтовые воды, хоронить как положено, в землю, здесь нельзя – наводнения размывают могилы и выносят останки усопших на поверхность (что и случилось в 2005 г). Поэтому используются только герметичные бетонные склепы, в основном наземные, что и определяет своеобразие местных кладбищ.
На Сен-Луи долгие годы покоилась «Змеиная Королева». И хотя похоронили ее как католичку, её могила стала священным местом для служителей культа вуду. К ней приходили с дарами – бусами и прочими украшениями, цветами, едой и даже деньгами, а взамен просили о помощи, об исполнении желания. Чтобы дух Мари Лаво просителя услышал, последний должен был трижды обернуться вокруг своей оси и нарисовать кусочком кирпича крест на могильном камне.
Увы, «Катрина» лишила Н-О его основной святыни – наводнение размыло могилу Королевы вуду и унесло ее останки в неизвестном направлении, а ее дом разрушило.
Но есть храм на Норт-Рамперт-Стрит, в котором по-прежнему совершаются ритуальные обряды окатоличенного вуду, и Исторический Музей Вуду во Французском квартале. Последний похож на аттракцион «Пещера ужасов». Его сотрудники в основном выходцы с Гаити («государства Вуду» и родины зомби). Здесь, среди черепов, скелетов, черепков, птичьих когтей и человеческих ногтей, рядом с пустой бутылкой из-под рома и окурком сигары, можно к своему великому изумлению обнаружить миниатюрный, «ритуальный» бюстик… Ленина. Каково его назначение в экспозиции музея черной магии, понять затруднительно.
Мистически-романтически-разгульный дух Нового Орлеана притягивает к себе и киношников. Когда в Голливуде появилась пагубная для Калифорнии тенденция снимать фильмы за ее пределами, Н-О стал одним из мест, куда киностудии направили не только свои взоры, но и стопы, отсняв здесь не один и не два высокобюджетных фильма. Вот лишь некоторые из них: «Луч», «Безудержное Жюри», «Пеликан», «Отмычка», «Дорога Славы», «Все 27 человек Короля», «Дежа Вю», «Последний Отпуск», «Ждущий»… Фильмов становилось так много, что после 2002 г Н-О начали называть «Голливудским Югом».
Сказать, что нью-орлеанцы очень гостеприимный и доброжелательный народ, что вроде бы само собой должно подразумеваться в городе, живущем за счет туризма, значит покривить душой. Для этого там слишком много праздно шатающейся чернокожей бедноты и неадекватных пьянчуг и наркоманов, что-то невнятно бормочущих Вам вдогонку на своем жутком диалекте, который не могут разобрать даже сами американцы. И все они стремятся раздобыть за ваш счет денег, да еще и попутно обругать вас – просто так, от нечего делать или спьяну. Но это, если забрести в одиночку в бедный район или невосстановленные после «Катрины» трущобы. Зато в центре города Вы – желанный гость и Вы у себя дома.
46
Частные тюрьмы – бизнес или рабство?
В «самой свободной стране мира» в местах лишения свободы изолирована от общества одна четвертая всех заключенных планеты (порядка 2,3 млн человек), хотя на долю США приходится всего 5 % человечества. Американцев же, соответственно обработанных средствами массовой информации, и их правительство тревожит в данной связи не гипертрофированно разросшийся криминальный фон страны, а то, во сколько такая «орава дармоедов» обходится казне и карману налогоплательщика. Лет 20 назад называлась сумма в $10 млрд, сегодня уже – в 5 раз больше. И это не предел. Тюрьмы трещат от перенаселения, бюджеты – от государственных долгов, а число заключенных продолжает расти, хотя, согласно статистике, уровень преступности в Штатах имеет тенденцию к снижению.
Американцы, в массе своей – народ законопослушный и цивилизованный, вышколенный с детства до состояния полуробота, можно сказать. Так в чем же секрет? Откуда столько нарушителей?
«Мы так часто использовали лишение свободы в качестве основного средства наказания преступников, что в итоге у нас образовалась целая отрасль экономики, заинтересованная в высоком уровне преступности», – произносит на первый взгляд парадоксальную фразу ученый-криминалист Университета Северной Флориды Майкл Халлетт.
Как выясняется, дело тут довольно тонкое, почти изощренное, до сути не сразу и докопаешься. Тюремный народ – даровая, а следовательно, желанная рабочая сила для бизнеса, оформившаяся в понятие «частная тюрьма», где не нужно думать о страховках, бенефитах, пособиях по безработице, отпускных и адекватной затраченному труду зарплате. Не нужно бороться и с длинноязыкими профсоюзами. Хозяева частной тюрьмы заинтересованы, чтобы число осужденных не сокращалось, а год от года росло. И тюрем таких в США становится все больше и больше. Уже в 37 штатах 18 компаний используют труд заключенных. Самые крупные из них – Коррекционная Корпорация Америки (CCA) и ее основной конкурент GEO Group (бывшая Wackenhut). На их долю приходятся 3/4 невольничьего рынка страны и миллионные прибыли.
Для увеличения прибылей от тюремной индустрии, пишут исследователи, корпорациям CCA и GEO Group выгодны приговоры к долгосрочному лишению свободы за ненасильственные преступления, такие, например, как хранение незначительных порций наркотиков (за что в штате Нью-Йорк полагается от 15 лет до пожизненного); пожизненный срок за «три преступления», принятый в 13 штатах (три приговора, каждый по 25 лет, получает, скажем, человек, угнавший машину и укравший два велосипеда).
Широко практикуется и длительное удерживание людей под стражей. Обвиняемых, годами ждущих решения суда, а также отловленных нелегалов, в основном мексиканцев, направляют в частные тюрьмы, как даровую рабочую силу. Еще одна уловка – взыскания за любые провинности, продлевающие срок пребывания заключенных в неволе.
Вся эта система набирающего обороты тюремного бизнеса превосходно описана в книге известного норвежского криминолога Нильса Кристи «Борьба с преступностью как индустрия. Вперед, к ГУЛАГу западного образца?» Опасаться надо не столько преступности, говорит он, сколько последствий борьбы с ней.
В тюрьмах США производится всё военное снаряжение и обмундирование – каски, форменные ремни и портупея, идентификационные карты, рубашки, брюки, палатки, рюкзаки и фляжки; половина всех пуленепробиваемых жилетов; все монтажные инструменты; треть бытовой техники; треть наушников, микрофонов и мегафонов; пятая часть всей офисной мебели; авиационное и медицинское оборудование и многое другое.