— Простите, Анатолий Модестович, но в этом вопросе мой начальник техбюро прав. Вы там у себя можете ловить микроны, а в кузнице и сам Захар Михалыч не поймает! — Он усмехнулся злорадно.
— Мы не требуем от вас такой точности.
— Тогда я не понимаю...
— Заготовки сплошь и рядом перекошены по сечению, — сказал Анатолий и выложил на стол две штуки. — Взгляните сами.
Соловьев осторожно, словно боялся обжечься, взял одну заготовку, повертел в руках.
— Есть смещение, — согласился он.
— Видите!
— Но на то вы и инструментальщики, чтобы довести вещь до ума! — Он проверил штангенциркулем размеры. — Тридцать один на тридцать два. Окончательные размеры двадцать восемь на двадцать восемь?.. Все получается, товарищи!
— Когда на станок устанавливается одна заготовка — да, — сказал Анатолий. — А вот Павел Иванович Серов предложил...
— Дальше не нужно! Рацпредложение, ясно. Но мы при чем?..
— Слушай, хватит тебе, честное слово! — взорвался Ван Ваныч. — Отлично знаешь, что сечение должно быть выдержано точно...
— На этот счет, товарищ Орлов, у нас имеется... — Технолог опять стал разворачивать свои бумаги.
— Знаю! Допустимо смещение полтора-два градуса, а у вас тут все десять, если не пятнадцать!
— Вы свободны, — недовольно сказал Соловьев технологу. И когда тот покинул кабинет, заговорил с пафосом, жестикулируя руками: — Товарищи, дорогие вы мои! Не могу я, не могу требовать от кузнецов такой ювелирной работы!.. Они действительно не лекальщики, а куз-не-цы!.. Я предлагал вам спуститься в цех, посмотреть, на каком оборудовании мы работаем. Его давно пора в металлолом сдавать. И вообще на протяжке заняты мальчишки, что с них спросить! Не поставлю же я на протяжку, чтобы угодить вам, Антипова-старшего!.. Скажи, — обратился он к Ван Ванычу, — почему бы тебе не заставить фрезеровать резцы того же Серова?
— Жирно получится.
— Вот, вот! Каждый видит свое, а в проблемы других цехов вникнуть не хочет. А мы же делаем одно общее дело!
— Понес!.. — Ван Ваныч поморщился. — Ты прибереги запас для торжественного собрания, а нас агитировать не надо. Мы к тебе не по личному делу, и требования наши законны. Не выполнишь — пойдем к главному. Пусть он принимает меры.
— Сдался тебе главный! Как будто без него нельзя решить...
— Решай.
Открылась дверь, вошел Иващенко.