Беренсон довольно долго молчала.
— Я могу поселиться в гостинице, — сказала она.
— Когда ваш сын возвращается домой?
— Я заберу его из школы.
Ричер кивнул.
— Соберите вещи.
— Хорошо.
— Кто летал на вертолете? — спросил Ричер.
— Ламейсон, Леннокс и Паркер. Только они трое.
— И пилот, — добавил Ричер. — С пилотом четверо.
Беренсон поднялась наверх собирать вещи, а Ричер убрал кухонный нож. Затем он спрятал камень Суона в карман и снял пластиковую бутылку с «глока».
— Неужели она сработала бы как глушитель? — спросила Нигли.
— Сомневаюсь, — ответил Ричер. — Когда-то я читал об этом в книге. Там срабатывало. Но боюсь, что в реальном мире бутылка взорвалась бы и меня ослепило бы осколками пластика. Однако выглядит неплохо, правда? И производит куда более сильное впечатление, чем просто пистолет.
Зазвонил телефон Ричера. Тот, что они купили для связи, а не трубка Саропиана, добытая в Вегасе. Это была Диксон. Они с О"Доннелом вели наблюдение за Хайленд-Парком уже четыре с половиной часа. Всю возможную информацию они собрали, и Диксон опасалась, что они могут вызвать подозрения.
— Отправляйтесь домой, — сказал Ричер. — Мы выяснили все, что нужно.
Затем подал голос личный телефон Нигли. Звонил ее человек из Чикаго. Десять тридцать в Лос-Анджелесе, в Иллинойсе время ужина. Нигли выслушала, не двигаясь и не задавая вопросов, молча воспринимая информацию. Потом отключила телефон.
— Информация от нашего источника в полиции Лос-Анджелеса, — сказала она. — За двадцать лет службы на Ламейсона было заведено восемнадцать дел отделом внутренних расследований, и во всех случаях он сумел выкрутиться.
— Обвинения?
— Самые разные. Превышение полномочий, взятки, коррупция, пропажа наркотиков, пропажа денег. Он плохой парень, но очень умный.
— Как этот человек мог получить работу на объекте с такой высокой степенью секретности?