Ричер вернулся к пикапу и подъехал к сараю поменьше, с тремя стенами – отсутствовала узкая часть с противоположной от амбара стороны. Очевидно, много лет назад здесь что-то хранили. Помещение было вдвое длиннее и немного шире пикапа.
Идеально.
Ричер въехал внутрь и остановился так, что капот оказался под чердаком, занимавшим часть внутреннего пространства. Он выключил двигатель и вышел из сарая. Потом отошел от него ярдов на двадцать и проверил. Сарай полностью скрывал пикап.
Джек улыбнулся.
«Время поспать», – подумал он.
И зашагал вдоль колеи, оставленной трактором. Земля у него под ногами была неровной, поэтому он шел не слишком быстро; по траве между колеями получилось бы лучше, но Ричер не хотел оставлять следов. Он вернулся на дорогу, свернул на север и двинулся вдоль осевой линии – если бы кто-то потрудился ее нарисовать. Ночь выдалась тихой, воздух как будто застыл, звезды ярко светили у него над головой. Вокруг все замерло. Даже голубое сияние впереди исчезло. Мотель выключил свет на ночь.
Ричер довольно быстро прошел по дороге три мили – ему потребовалось менее часа – и остановился на перекрестке. Здесь он огляделся. Слева виднелся фундамент недостроенного супермаркета. Еще дальше – брошенная бензоколонка. Справа царила пустота, а еще дальше возвышалось здание мотеля, темное и тихое, угадывались лишь его форма и тени.
Ни одной припаркованной машины или грузовичка.
Никаких наблюдателей.
Никаких засад.
Ричер пошел дальше. Он приблизился к мотелю сзади, там расположились самые маленькие домики. Вокруг царила тишина. Он старался не ступать по гравию, направляясь к серебристой раме окна ванной комнаты своего номера, которое осталось открытым. Джек наклонил голову, перекинул ноги через подоконник и забрался внутрь. Потом аккуратно закрыл окно, чтобы внутрь не проникал холод, и огляделся по сторонам.
Полотенце лежало там, где он его оставил после того, как принял душ. Винсент не стал убирать домик – видимо, оставил это на утро. Никакой спешки. Никто не потребует номер ночью. Во всяком случае, зимой, среди диких полей Небраски.
Ричер перешел в спальню и обнаружил, что и здесь ничего не изменилось после его ухода. Он не стал зажигать свет и закрывать занавески, расправил постель и улегся под одеяло, не раздеваясь, не стал даже ботинки снимать. Не в первый раз он так спал. Иногда бывает полезным быть наготове, поэтому Джек не снял ботинки. Затем он устроился поудобнее и уже через минуту уснул.
Ричер проснулся через пять часов и обнаружил, что ошибся. Винсент исполнял обязанности не пяти человек, а только четырех. На него работала женщина. Горничная. Ричера разбудил звук ее шагов по гравию, потом он увидел ее в окно. Она направлялась к его двери, чтобы навести порядок в номере. Ричер отбросил одеяло в сторону и сел, поставив ноги на пол. С руками стало немного лучше. Или они просто немного онемели после сна. Снаружи в номер проникал серый свет, за окном клубился туман. Холодное зимнее утро, рассвет наступил совсем недавно.
Люди видят то, ожидают. Горничная открыла дверь своим ключом, широко распахнула дверь и вошла, полагая, что в комнате пусто. Ее взгляд скользнул по сидевшему на кровати Ричеру, и прошла целая секунда, прежде чем она снова повернулась к нему. Горничная никак не отреагировала на его присутствие, и в ее глазах Джек не увидел удивления. Она не стала кричать. Спокойная разумная женщина, которая не терялась в сложных ситуациях. Ей было около шестидесяти, белая, плотная фигура, светлые волосы слегка пожелтели и поседели. Старые немецкие или скандинавские гены.
– Прошу меня простить, но мистер Винсент сказал, что номер свободен.
– Таким был план, – ответил Ричер. – Так лучше для него. То, чего ты не знаешь, не может причинить вреда.
– Значит, вы тот человека, которого Дунканы предложили ему выставить вон, – догадалась она.
В ее голосе не прозвучало вопросительных интонаций. Просто вывод, сделанный на основании информации, полученной через телефонное дерево.
– Я сейчас уйду, – сказал Ричер. – Не хочу, чтобы у него были из-за меня неприятности.