Сэм был прав, смерть каждого из нашей группы дает нам под дых, выбивает из колеи и напрочь сбивает фокус внимания. Но, возможно, именно благодаря его смерти я стану по-настоящему ценить жизни своих близких… и стану сильнее.
Да, я стану на чуточку сильнее, я переборю эту боль. Пройдет время, и я больше не буду задыхаться слезами после каждого воспоминания, связанного с ним. Воспоминания о нем больше не будут разрывать мне сердце на тысячи мелких осколков, а напротив, я буду вспоминать, каким он был прекрасным человеком.
«Вселенная будет помнить тебя, Сэмми… я буду помнить тебя…»
— Будешь? — вдруг раздается тихий голос Джеймса справа от меня.
Я нервно вздрагиваю, когда осознаю, что все это время находилась не одна. Рыжеволосый протягивает мне предпоследнюю сигарету в помятой синей упаковке, зажимая одну из них меж зубов. Недолго думая, я забираю ее из пачки и зажимаю губами, пока Джеймс преподносит небольшой огонек зажигалки. Пару секунд и сигарета начинает дымиться, а я вдыхаю слишком много дыма для первого раза, ощущая горячий воздух в горле, и мгновенно разрождаюсь громким кашлем.
— Первый раз у всех так. Не советую сильно вдыхать, — невозмутимо говорит Джеймс, делая глубокую затяжку. Он усаживается на землю возле меня и тяжело выдыхает. — Перед затяжкой подержи дым во рту, иначе рискуешь обжечь горло.
— А раньше нельзя было сказать? — с упреком проговариваю я, наконец, перебарывая невыносимый кашель.
— Утри сопли, Финч, — усмехается парень, оглядывая мое одутловатое лицо. — Из всей нашей компашки остались только мы с тобой, прикинь?
Я молча соглашаюсь, стряхивая пепел с сигареты.
— Джастин, Питер, Ханна, Роб, будь он неладен, Сэм… — он делает паузу, вдыхая табачный дым, и шумно выдыхает. — Поверить не могу, что все… их больше нет, мы их никогда не встретим. Не обменяемся парочкой подколов, не выйдем на очередную вылазку. Черт, да даже Рон и тот оказался…
— К чему ты клонишь? — без эмоций спрашиваю я, не желая что-либо слышать об Аароне.
— К тому, что на нас рассчитывают все жители поселка, — неоднозначно отвечает Джеймс, и его теплая ладонь тут же накрывает мое плечо. — Нам стоит держаться вместе, если ты понимаешь, о чем я…
Его брови тут же взлетают вверх в шутливой форме, и я закатываю глаза, борясь с вырывающейся улыбкой.
— Иди к черту.
— Вау, что это, улыбка? — ехидничает он в ответ, удивленно оглядывая мое лицо. — Я не видел ее на тебе месяца три.
— Может быть, потому что ты постоянно унижал меня после того, как я прошла санацию? — ухмыляюсь я, вскидывая брови.
— Ну, извини, — он поднимает руки в шутливом «я сдаюсь». — У тебя было такое непроницаемое лицо… Мы с ребятами делали ставки: после какой провокации ты проявишь хоть что-то, издали напоминающее эмоции.
— Вы вели себя как идиоты, — констатирую я, делая вторую затяжку, стараясь не повторять прежних ошибок. — И вам крупно повезло, что тогдашняя я не отвечала на ваши провокации.
— А я и не отрицаю, — Джей беззаботно пожимает плечами и поднимается с места. Он достает помятую пачку сигарет с оставшейся последней и кладет на могилу Сэма. — Покойся с миром, бро, она тебе еще пригодится.
Я молча наблюдаю, как он усаживается на место и стряхиваю пепел с сигареты. Во рту появляется необычный привкус, словно я наспех сжевала сигаретный фильтр. После первой выкуренной сигареты у меня весьма неоднозначные ощущения: не сказать, что мне понравилось, но она хоть на несколько минут помогла мне отвлечься от бесконтрольных мыслей и слез. Быть может, это сделал Джеймс, а не обычная дешевая сигарета, откопанная в полуразрушенном городе?!