– В Чикаго?
– Без дополнительной платы. Это был не наш «Феррари», но на кону наша репутация.
– Не дайте им возможности поговорить с Маккенном.
– Конечно. Мы и сами все понимаем.
Полет получился долгим. Не от одного побережья к другому, но почти через весь континент. Большой кусок, если не весь. Чан на дюйм опустила свое кресло и полностью вытянула ноги, так, что ее закрытые туфли оказались под передним сиденьем. Она погрузилась в размышления – Ричер уже видел похожее состояние, когда Мишель сидела за рулем маленького зеленого «Форда» и они ехали по длинному пустому шоссе в Оклахома-Сити. Иногда на ее лице появлялась быстрая улыбка или гримаса, говорившая о позитивных или негативных мыслях, сильных и слабых сторонах или результатах – удачных и не очень. Сейчас, когда у нее не было нужды следить за дорогой, ее глаза постоянно менялись – она то щурилась, то широко раскрывала их.
Ричер старался не думать. Он пытался уловить ускользающее воспоминание, прятавшееся в сумраке между сознанием и подсознанием, старался смотреть в другую сторону, не думать о ней, отвлечься.
– Когда мы туда доберемся, библиотека будет закрыта, – сказал Джек.
– Мы пойдем утром. А ночь проведем в отеле.
– Нужно выбрать хороший. Лучший в городе, и отправить счет в газету. Большой номер. С обслуживанием. Они будут счастливы его оплатить. Потому что мы на пороге больших открытий. Я чувствую это.
– Что ты имеешь в виду?
– Даже не знаю. Я не могу вспомнить одну деталь, но знаю, что это очень важно.
– Но как, если ты не помнишь?
– Предчувствие.
– Однако счет из лучшего отеля в городе будет сначала списан с моей кредитки. Я пойду на финансовый риск.
– Они с радостью заплатят, – повторил Ричер.
– «Фор сизонс» или «Пенинсьюла»[11]?
– Любой из них.
– Я позвоню из аэропорта и выберу тот, что дешевле.
Ричер промолчал.
– Как ты считаешь, насколько важна та деталь, которую ты не можешь вспомнить, но знаешь, что она имеет большое значение?