– Мы можем приехать ночью.
– Они увидят свет наших фар за сотню миль.
– Мы можем их выключить.
– Тогда мы не увидим дороги. Там очень темные ночи. Это сельская местность.
– Но дороги прямые.
– К тому же у нас нет оружия.
Уэствуд промолчал.
После обеда журналист поднялся в свой номер, а Ричер и Чан вышли прогуляться по набережной. У воды. Вечер был прохладным. Температура воздуха почти вдвое меньше, чем в Финиксе. На Мишель была лишь футболка. Она шла, прижавшись к Джеку для тепла. Поэтому двигались они немного неловко, как существо на трех ногах.
– Ты пытаешься удержать меня в вертикальном положении? – спросил Ричер.
– Как ты себя чувствуешь?
– Голова еще болит.
– Я не хочу возвращаться в Материнский Приют, пока тебе не станет лучше.
– Я в порядке. Не беспокойся.
– Если б не Кивер, я вообще не стала бы туда возвращаться. Кто я такая, чтобы кого-то судить? Они просто удовлетворяют свое желание. Может быть, Уэствуд прав. Возможно, через сто лет все будут так поступать.
Ричер промолчал.
– Что? – спросила она.
– Я хотел сказать, что я бы сэкономил деньги и воспользовался дробовиком. Но это жестоко для того, кто меня найдет. Будет большой беспорядок. И с пистолетом результат получится таким же. И если ты решишь повеситься или спрыгнуть с крыши. А встать перед поездом нечестно по отношению к машинисту. И даже если ты выпьешь «Кулэйд», это будет несправедливо по отношению к горничной. Может быть, именно поэтому люди выбирают консьерж-услуги. Так легче для тех, кто остается. Но я все равно не понимаю, откуда берутся деньги для Мерченко.
– А я не понимаю, как мы можем туда вернуться. Это словно они окружили город оградой из колючей проволоки высотой в десять миль, только положили ее на землю.
– Мы должны начать с Оклахома-Сити.
– Ты хочешь поехать на поезде?
ebooksa