Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка,

22
18
20
22
24
26
28
30

Винс усмехнулся.

— Согласен, за мистера Инглиша.

Он выпил и сделал гримасу.

— Я полагаю, что вы правы. Я предпочитаю виски. Кстати, почему вы не оставили Трикси заниматься сообщениями? Это ведь ее дело, не так ли?

Лоис пожала своими красивыми плечами.

— А вы отдаете себе отчет в том, с какими типами она встретилась бы здесь? Они отлично знают, что ко мне нельзя приставать, но к Трикси…

— Трикси была бы в восторге. Она ничего не имеет против острой фамильярности. Она принимает это как дань своему секс-аппилсу. К тому же, все эти животные довольно безобидные. Трикси отлично справилась бы с ними.

— Может быть, но ведь она совсем еще девочка. Не в ее возрасте следует находиться в этом кабинете после полуночи.

— Вы говорите, как моя бабушка, — возразил Винс, улыбаясь. — Если нужно оставаться сверхурочно, всегда остаетесь вы.

— Это меня не стесняет.

— А вашего дружка это тоже не стесняет?

Не говорите глупостей, — ответила Лис с ледяной улыбкой.

Винс поспешил сменить тему разговора.

— Ведь вы были уже вместе с мистером Инглишем тогда, когда он начинал свое дело?

— Да. У нас была очень маленькая контора, одна пишущая машинка, нанятая на срок, и немного мебели, тоже взятой в долг. И вот теперь у нас есть тридцать кабинетов и сорок служащих. Вы не находите, что за пять лет это неплохое продвижение вперед?

— Да. Нужно признаться, что он потрясающе умеет вести дела. Ему удается все, что он начинает. Чемпионат по боксу — на этой неделе. Спектакль мюзик-холла — на прошлой. А что будет теперь, на следующей?

Лоис стала смеяться.

— О, он найдет!

Она посмотрела на Винса: среднего роста, с широкими плечами, лет тридцати трех, с волосами, подстриженными под щетку, с пытливыми, табачного цвета глазами, твердым подбородком и прямым тонким носом.

— Вы тоже неплохо преуспели, мистер Винс.