– Знаю. – Он кивнул.
– Вот и хорошо. Может, когда-нибудь и пригодится знание-то. Ты только помалкивай, не рассказывай никому. Да ты парень сметливый, не мне тебя учить.
Эта тема была исчерпана, и Федор вернулся к тому, с чего они начинали:
– А почему вы часы от Августа прячете?
– Потому что отцовскую работу он сразу же узнает, станет задавать вопросы. Станет! Не спорь со мной.
Федор и не думал спорить, характер Августа он уже успел изучить, понимал, что, почуяв тайну, тот не остановится.
– О том, кто я на самом деле, в Чернокаменске знают считаные люди: ты, Евдокия, мой поверенный и Савва Кутасов.
– Кутасов?! – Федор не верил своим ушам.
– С отцом его у нас были общие дела, часть моих средств вложена в его рудники.
Зато теперь стало ясно, почему Савва Кутасов, у которого везде был свой интерес, не трогает Стражевой Камень, позволяя здешним обитателям жить по своему усмотрению.
– А Берг, хоть человек и хороший, талантливый, но сам знаешь его слабость. Выпивка и не такому болтуну язык развяжет.
– Как думаете, он поправится?
– Если бы кое-кому хватило ума не соваться на остров в полную луну, так и не заболел бы никто. А так на все воля Божья.
– И ваша.
– Все, что от меня зависит, я делаю. По этой части можешь быть спокоен. Я одного понять не могу, что его так тянет на остров? И Айви к нему привязалась, башни эти свои рисует с утра до ночи.
– Маяки, – поправил его Федор.
– Почему маяки? – Кажется, впервые Федор увидел удивление на лице Акима Петровича.
– Август считает, что озеру и Стражевому Камню нужен собственный маяк. Идеи у него какие-то… – Он замолчал, подбирая правильное слово, но, так и не подобрав, спросил: – Скажите, а Желтоглазого могут слышать простые люди? Не тот зов, после которого хочется утопиться, а по-другому, как обычного человека. Ну, почти обычного.
– А кто его слышит?
– Август. После того случая с ожившим механизмом то ли слышит, то ли чувствует что-то. И на остров его как раз после этого и потянуло. Идеи стали приходить в голову странные.