– Конечно, что еще?
Еще что-то важное про Марину? У Аверина и так голова шла кругом. Что она искала в спальне бабушки? Почему так рыдала, не найдя? Он бы понял, если бы она попыталась украсть драгоценности и бежать. Будучи виновной. Но нет. Бабушка прячет какую-то ценную для Марины вещь? Что это может быть?
– Про заклятия как раз. Я понял, что мне одно из них напоминает. Оно самое сильное, поэтому я его почуял, но не сразу узнал. Это заклятие изменения формы. Ну, знаете, так колдуны создают оборотней. Оно дает эффект, похожий на личину у дива.
О да, Аверин знал. Чародеи могли создавать иллюзии для маскировки, придающие одному существу облик кого-то другого, но это была лишь иллюзия. Просто потрогав рукой, можно было на ощупь определить, что под ней скрывается. Но заклятие изменения формы – это совсем другое. Для такого заклятия нужны были совместные силы колдуна и чародея. И оно полностью, по-настоящему меняло вид и форму человека. Да, это было похоже на изменение формы дива. С давних времен люди владели дивами, но чувствовали себя слишком слабыми и легко уязвимыми по сравнению с ними. И всегда стремились обрести не только власть, но и мощь, скорость и способности дивов к восстановлению. Заклятие хоть и не полностью, но приближало людей к вожделенным способностям. Но загвоздка была в том, что живые существа крайне редко переживали трансформацию. Слишком серьезным изменениям должно было подвергнуться слабое человеческое тело. Люди, лишенные колдовской силы, поголовно умирали, колдунам случалось выживать, но большинство из них навсегда впадало в агрессивное безумие. Именно из попыток с помощью заклятий овладеть силой, схожей с личинами дивов, родились легенды о страшных оборотнях, пожирающих людей.
Конечно же, заклятие было внесено в список запретных. За его применение и колдун, и чародей моментально лишались всех прав и направлялись на каторгу.
– Ничего себе… – пробормотал Аверин. – Ты точно уверен? Откуда ты вообще знаешь про это заклятие?
– Ну… я… – внезапно замялся Кузя.
– Ах да. Ты съел колдуна, я помню. Хотя зачем тестю Сомова интересоваться такими вещами? Жуть. Ну и семейка у них была, продажный чиновник-убийца и нечистый на руку колдун. Повезло тебе, что ты ко мне попал.
– Ага, – радостно подтвердил Кузя.
Аверин подозрительно на него посмотрел. С чего это такой энтузиазм? И тут вспомнил.
– Хм. Кстати. Я хотел поговорить о зефире. Ты, как я заметил, очень любишь ванильный зефир?
Кузя заметно сник.
– Нажаловался, да? Я случайно.
– Я понял. – Аверин слегка улыбнулся. – Коробка твоя. Я скажу, чтобы ее сюда принесли.
– Обалдеть! – Глаза Кузи загорелись, он раскрыл рот, облизывая губы и клыки, вдохнул и спросил: – А, вот еще. Ваш фамильяр назвал меня «погранец». Это что?
– Твой колдун не знал? Ну, вообще это так в Академии говорили. Местный жаргон. Это значит, что див по силе уже перешел границу двенадцатого уровня второго класса, но в первый еще не вышел. Например, не ел людей. Или еще почему-то. И достаточно одного незначительного толчка для такого перехода.
– А-а-а-а… – протянул Кузя, – выходит, ваш фамильяр меня чуть не раскусил. Наверное, ему просто трудно представить, что кто-то может иметь человеческий облик и бегать котом, да?
– Да, – согласился Аверин, и у него отлегло от сердца. Если Анонимус не смог распознать в Кузе первый класс, значит, вряд ли кто-нибудь из дивов это сможет.
Все-таки свой див – это очень удобно. Его чутье заменяет самые точные колдовские приборы. Колдуну, чтобы обнаружить на Марине заклятие, понадобилось бы задействовать и маятник, и чувствительные талисманы, и знаки опознавания. А див, имеющий представление о подобных заклятиях, распознал его почти сразу.
Конечно, это не значит, что кормить дивов колдунами хорошая идея. Аверин смерил Кузю пристальным взглядом:
ebooksa