– Может, и так, – послушно ответил брат, – может, и так.
Он замолчал. Потом посмотрел на свои руки, сложил их на колени и заговорил снова:
– Отец всегда был для меня «занят». Наверное, сначала я считал, что это нормально, ведь отец бо́льшую часть времени проводил в рабочем кабинете. Но я не помню ни разу, чтобы он хотя бы взял меня на руки. Может, я просто забыл. Но, понимаешь… я не знаю, зачем и что на него нашло, но однажды, мне было примерно четыре года, он решил показать мне Анонимуса в демоническом облике. Я испугался до икоты. Это одно из первых моих воспоминаний. Человек, который гулял со мной, кормил меня и укладывал спать, внезапно превратился в ужасное чудовище прямо у меня на глазах. Я понятия не имел, что такое «див». Да и кто бы мне это объяснил? Я в ужасе убежал к себе в комнату, забился под кровать и рыдал там полночи. И знаешь, кто пришел меня утешать? Не отец, нет. Он после этого окончательно понял, что я безнадежен.
– Мама?
На лице Василя появилась печальная усмешка:
– Мама лежала в больнице, ты родился менее чем через месяц. Утешать меня пришел Анонимус. Да, не смотри на меня так. Он стоял под дверью и почти до утра рассказывал мне, что его ужасный облик – чтобы защищать меня. И пугать моих обидчиков и врагов. И только утром я его впустил.
– И тогда-то он тебя и сожрал… – не удержался Аверин, но тут же смутился: – Извини.
Василь откинулся в кресле и расхохотался.
– Ох, Гера… да как ты не понимаешь, все в этом доме всегда любили тебя! И отец, и бабушка! Когда ты родился, отец был так счастлив и полон надежд. А уж когда ты прошел первые тесты… для тебя он никогда не был занят. Он читал тебе колдовские книжки, когда ты и говорить-то толком не умел.
– Ну… На самом деле, я думаю, дело было в другом. Шла война, и он опасался, что не успеет меня выучить. Так и получилось в итоге. – Аверин положил руку на стол. – Василь…
– Да нет, – отмахнулся брат, – не думай, что я ревную, это не так. Я и сам многие годы был уверен, что ты необыкновенный, волшебный. Я всегда так ждал тебя на каникулы. Но больше всех тебя ждал Анонимус.
– Ты сейчас серьезно? – Аверин недоверчиво посмотрел на брата.
– Ну конечно. Ты разве не понимаешь, что самым сильным его желанием было, чтобы его хозяином стал именно ты?
– Я? – Теперь Аверин по-настоящему удивился. – Да он никогда не заговаривал со мной первым. И при любом удобном случае подчеркивал, что его хозяин – ты. Порой на грани приличий. Если я сам задавал ему вопросы, он что-то неохотно цедил сквозь зубы.
– Правильно. Он изо всех сил старался держаться отстраненно и соблюдать дистанцию. Ты же знаешь, Гера, какая связь образуется между колдуном и дивом. А наследник-то я, понимаешь?
– А, вот ты о чем. Но, Василь, это просто инстинкты. Связь питает дивов почище обычной пищи, лечит и даже может вызвать эйфорию. Да, не спорю, ему бы, наверное, хотелось, чтобы его непосредственным хозяином был колдун, но…
– Но? А вот скажи мне, что бы было, если бы между вами и правда возникла эта самая связь? Я обычный человек, Гера. Право на фамильяра мне дает только мое старшинство, и больше ничего. Анонимус признал меня своим хозяином исключительно потому, что считал, что так правильно.
– Откуда ты знаешь?
– Он сам мне это говорил. Только порядочность заставляла его избегать тебя. Подумай об этом!
– Значит, ты ведешь задушевные разговоры с фамильяром… – начал было Аверин, но тут же прикусил язык. Он понял, что не хочет больше убеждать брата. Возможно, Анонимус в чем-то заменил Василю погибшего отца. И если брату хочется считать, что фамильяр его любит, то зачем его переубеждать? В конце концов, Василю вообще не нужно знать обо всех тонкостях взаимоотношений с дивами. Если Анонимус начнет зарываться, это задача колдуна – поставить фамильяра на место.