– Здравствуй, меня зовут… – Рыжая не успела договорить, одной рукой албасты сжала ее запястье, второй – Галкино, и надобность в представлении отпала. Всего через мгновение они знали друг о дружке все. Они не были сестрами, но серебро, текущее в их венах, роднило куда сильнее человеческих уз.
– Спасибо, – сказала Лиза, обнимая Галку за плечи. – Спасибо, что уберегла Санечку.
В маячную башню вслед за албасты они вошли, крепко держась за руки. Было ли им сейчас страшно? А пожалуй, что нет! За себя они больше не боялись.
– Сюда. – Одна из кос албасты обвилась вокруг торчащего из досок пола железного кольца, потянула вверх, открывая вход в подвал.
Спускались быстро, без лишних разговоров, а спустившись, замерли над еще одним люком, на сей раз надежно замурованным. Им не нужно было рассказывать, что там, под башней, они чувствовали это каждой косточкой, каждым нервом. Чувствовали его злость и его беспомощность.
– Там внизу вода. – Ноздри Лизы раздувались, втягивая в себя воздух. – Оно полностью под водой…
– Оно под водой, а сам он в Нижнем Мире. – Из холщовой сумки албасты одно за другим доставала серебряные зеркала, расставляла их вокруг замурованного каменного колодца. – Ты, – она указала когтем на Галку, – спустишься в пещеру. А ты, – коготь почти уперся в Лизину грудь, – отправишься в Нижний Мир.
– Почему она? – шепотом спросила Галка.
– Потому что там она сможет перекинуться и стать намного сильнее, чем здесь. Там от нее больше пользы.
Лиза кивнула, соглашаясь. На красивом лице ее отчетливо читалось нетерпение.
– А ты? Что будешь делать ты? – спросила Галка у албасты.
– А я буду держать проход открытым. – Светящийся клубок из волос вдруг ярко вспыхнул, и свет, от него исходящий, разом отразился от всех зеркал. – Я буду держать его открытым, сколько смогу, чтобы вы обе успели вернуться. – Она улыбнулась каждой из них по отдельности и обеим сразу, а потом сказала: – Становитесь в круг. Нам пора!
В центре очерченного серебряными зеркалами круга было удивительно тихо, словно время здесь текло по своим собственным законам.
– Ты первая! – Албасты протянула Галке серебряный нож с костяной рукоятью, точно такой же, как был у дядьки Кайсы. – Ему он больше не понадобится, а ты знаешь, что нужно делать.
Галка знала. Она сделала шаг к замурованному колодцу. Обернулась, бросая прощальный взгляд на Лизу и албасты. Костяная рукоять удобно легла в ладонь, серебряный клинок приветственно блеснул перед тем, как легко, почти без сопротивления, войти в камень. Содрогнулась под ногами земля, зашатались темные стены башни, когда перед Галкой раскрылся черный пролом. Теперь и она тоже чувствовала запах воды. Мало того, она видела воду. Ледяная, черная до непроглядности, страшная… Только бояться сейчас никак нельзя. Если она испугается, если отступит, то подведет всех, кого любит, обречет Лизу на верную смерть.
Лиза… Галка снова обернулась, завороженно наблюдая, как в центре зеркального круга встает на лапы удивительной красоты золотая волчица, прощально взмахнула рукой и шагнула в черный пролом…
Эта вода была мертвой. Ее уже много лет назад убило, лишило живительных сил серебряное сердце. То самое, которое лихорадочно бьется на дне подземной пещеры, то самое, от которого волнами расходится ярость и страх. Галке тоже страшно. Страшно впустить в себя эту мертвую воду, страшно сделать то, что нужно сделать, но по-другому никак. У каждой из них свой собственный бой, и Галка не сдастся…
…Больно всего лишь мгновение, пока ломаются кости и перекраиваются на новый лад мышцы, пока ногти становятся длинными и острыми, превращаясь в серебряные когти. У нее золотая шерсть, но когти… все серебро, что было в ее крови, сейчас ушло в них. И это правильно, потому что Желтоглазого можно уничтожить только его собственным оружием.
– Иди, девочка! – Кайна ласково гладит ее по загривку, заглядывает в глаза. – Иди же!
Но она не идет, она прыгает. Нынешнее ее тело способно на многое, и тяжело избавиться от детского желания узнать, как же это – быть волчицей.