Зов серебра

22
18
20
22
24
26
28
30

У них получилось. Наверное, с сотой попытки, но получилось. Камень поддался, выпуская Ромку из плена. Озерная вода окрасилась розовым. Кровоточили новые и старые раны, отдавали воде последние Ромкины силы.

– Надо подтащить его повыше! – Второй ухватил Ромку за руки, не обращая внимания на крики, поволок. Он не думал о том, что делает больно, лишь о том, как спасти, а Ромка был готов убить его за эти новые мучения. На каменном выступе места едва хватало двоим, а они пытались удержаться на нем втроем. Внизу бурлила вода, вылизывала стены пещеры, тянулась вверх, подкрадывалась… И внутри у Ромки навстречу этим ледяным волнам рвались другие, горячие волны, они закручивались водоворотом, тянули вверх, к едва различимому в темноте свету…

– …Я нашла тебя, мой мальчик. – Влажных Ромкиных волос касалась ласковая рука, разбирала их на пряди, успокаивала. – Вот я и нашла тебя. Теперь все будет хорошо.

Тетя Марина улыбалась своей особенной улыбкой, от которой на душе у Ромки делалось светло и спокойно, от которой проходила любая боль.

– Тетя Марина… – Он вцепился в ее руку мертвой хваткой. Только бы она не ушла, только бы не оставила их здесь одних. – Тетя Марина, не уходи…

Ее улыбка сделалась грустной.

– Я должна, сыночек. Я тебя нашла, а теперь мне пора. – И говорила она торопливой скороговоркой, словно боялась не успеть. – Главное, что я тебя нашла, а остальное не важно. Ты только не бойся. Будь смелым, мой маленький. Ее тоже не бойся. Она вас не обидит. Она поможет… Она обещала.

Он ничего не понимал, но слушал, боялся перебить, упустить хоть одно слово. Пусть она говорит, пусть делает что угодно, только не уходит…

– Мне пора, мой родной. – Она склонилась над Ромкой, поцеловала в лоб и кончик носа. – Я люблю тебя! Все будет хорошо! – А потом она сказала кому-то невидимому: – Все, я готова! Приходи!..

И Ромка закричал, вцепился в пустоту, пытаясь удержать ту, которой не было, ту, которая приходила попрощаться. В горло хлынула вода, придушила крик. А Ромку кто-то потянул вверх на поверхность, к воздуху.

– Ромочка, не кричи! – Евин голос дрожал не то от страха, не то от холода. – Ромочка, не кричи, пожалуйста, мне страшно.

Страшно. Им всем страшно, потому что они уже не на каменной тверди выступа, а в ледяной воде, барахтаются под самым куполом подземной пещеры. И жить им осталось совсем чуть-чуть…

– Все будет хорошо. – Одной рукой Ромка нащупал Евину руку, второй руку Гордея. Все-таки придется умереть, взявшись за руки… – Не надо бояться.

Наверное, это было настоящее чувство, сильнее страха, сильнее смерти, потому что стены пещеры вдруг задрожали, и темную толщу воды прошил луч света. Он оказался такой яркий, что Ромка зажмурился, разжал руки, а когда открыл глаза, талию его обвивало что-то белое, похожее на толстый канат, обвивало, тянуло к свету. Тянуло его и Еву. Гордею каната не досталось…

Они были уже под самым куполом, на границе между светом и тьмой, когда Ромка нашел в себе силы посмотреть вниз. В толще воды, у самого дна пещеры извивалось существо, которое больше не было Гордеем. Оно даже человеком не было… Оно смотрело на них с Евой желтыми змеиными глазами, и длинные когти в ярости скребли каменную стену…

* * *

…Из груди вырвался колючий кашель, во рту ощущался металлический вкус озерной воды, а рука сама потянулась за пистолетом.

– Вспомнил? – Второй смотрел на него с насмешкой. – Вспомнил нас всех? И Гордея, и меня, и Третьего?

– Это существо… – Пистолет вдруг сделался неподъемным.

– Это Третий. Но Гордей зовет его змеем. Хотя он не слишком-то похож на змея, однажды я видел его отражение в воде. Подсмотрел вот отсюда. – Второй снова постучал себя по виску, поморщился, словно от боли.

– Как такое вообще может быть? – Дышать стало легче, вкус озерной воды исчез, но пистолет Роман не опустил.