— Так… — произнес Сэм, доставая карту города. — Как ты сказал, Нил. Им нужно взять правительственный центр, хотя все же основная цель — это уничтожить боевиков и освободить город.
— Мы пойдем за ними, видишь мечеть «Аль-Самари», возможно у них штаб и еще что. Все выходы, и подходы — подвергаются бомбардировкам, шейху из этого ада не выйти, но вот сможем ли мы его распознать, или же найти — это вопрос хороший.
— Тогда действуем по обстоятельствам — вымолвил Бил, сидя на корточках, на том же самом месте, где двадцать минут назад нас обстреливали огонь боевики. Встав, я хорошенько размял ноги и предложил немного перекусить.
Каждый расположился, как ему удобно. Я сел на землю и достал паек. Пальцы слегка отвыкли от мелкой моторики, пока я сжимал винтовку. Так как нам были нужны силы для дальнейших действий, мы неспеша решили отдохнуть. Хоть этот бой не был таким интенсивным, но нам все же требовался небольшой отдых. Хотя в противном случае, если бы мы сражались на своей земле и за свою родину, то несмотря на нашу усталость, нас было бы не остановить и в бой рвались бы так, как в последний раз, но это не тот случай.
Моему взору предстало, как человек десять, или больше выносили тела погибших на носилках в грузовик, что стояли на дороге. Вот теперь, когда закончила авиация, включилась артиллерия. Когда они погрузили тела в грузовик, то вернулись обратно за оставшимися.
— Ну и ад — сказал Роберт.
— Поверь, все могло быть куда хуже — вымолвил Рэй.
— Куда уже хуже — проговорил Майки.
— Потери боевиков все равно больше чем у нас, так что зачем волноваться — выразился Калеб со спокойным лицом.
— Странно, не правда ли. То как мы относимся к врагу и как он относиться к нам. Если гибнут их гражданские, то мы это называем «Сопутствующие потери». А если гибнет американец, то это что?
— Боб, это национальная трагедия — сказал Калеб с небольшой ноткой иронии.
Пока они болтали непойми о чем, я же думал о другом. Меня до глубины души поражало, как все же я потерялся. Потеряв себя, я перестал понимать свое предназначение в этом мире. Мир настолько жалок, что мне просто хочется смеяться. До самой настоящей истерики. Но теперь все, что я так любил — далеко позади. Я потерял себя и свою жизнь. Я забыл, что такое жить. Однако ничто так не ранит меня, как осознания всех событий, что имели место в жизни. Было столько шансов, надежд и возможностей. А теперь что? Только серая палитра скрашивает все события. Ничто не ранит так, как может ранить время. Оно тянется так медленно и так адски больно, что хочется повеситься, лишь бы больше не проживать ни минуты. Каждый что-то, да и теряет. Я же потерял слишком многое. Но от каждой мысли мне лишь до боли — тошно. Меня выворачивает только от самой рефлексии, что вызывают мои мысли. Я вспоминаю все что было и что в итоге. Просто смешно. Единственное, что питает мою надежду — это то что я выберусь отсюда и найду ее. Хотя даже это, мне уже кажется чем-то невозможным.
Путь как всегда ждет, нам необходимо идти. Мы вдвинулись дальше. Проходя через улицы, параллельно пехотинцам, мы штурмовали каждый дом. Хотя это мало что изменило бы в общей картине битвы, но мы другого выбора у нас не было. Иногда нам попадались дома, кишащие боевиками, гранаты и тактики ближнего боя — позволяли нам уходить без потерей. Однако пехотинцы постоянно кого-то теряли. Одному из них не хватило реакции, чтобы успеть направить винтовку на противника. А тот успевал сделать выстрел, прежде чем быть убитым другим пехотинцем, что входил в комнату. Пуля попав в шею, обрекла парня на верную смерть.
— Нил, эти проклятые многоэтажки… Они близко — вымолвил Бил. — Осталось совсем немного.
— Через пару часов начнет темнеть — вздохнул я, мы сидели на крыше одного из домов, выцеливая боевиков. Рядом с нами стоял гранатометчик, он смотрел в оптику, разглядывая окна, из которых по нам стреляли.
— Сэр, кажется я засек врагов — неуверенно пробормотал он.
— Тогда стреляй — буркнул я ему.
— Так точно, сэр — сказал он, спустив курок. Вокруг поднялось облачко пыли и прогремел взрыв. Специалист был уверен, что попал. На его лице выразилось много эмоций, но всех их он старательно скрывал.
— Пригнись, если не хочешь пулю словить — сказал ему Сэм.
Тот так и сделал, но стрелять по нам не перестали. Бил лишь немного выругался и попросил гранатомет у специалиста, что было самым высоким званием рядового. Искусно вскинув на плечо, он слегка наморщил лоб и сузил глаза. Он сидел на корточках, держа «SMAW» на готове. Он резко встал и прицелившись за считанные секунды, сжал спусковой крючок. Бил взял упреждение на триста метров, хотя до здания было не больше двух ста пятидесяти. Он метил прямо в окно и в итоге попал. Бил вернул гранатомет специалисту и тот с привкусом горечи вернулся на позицию.