— Что, это с трех ночи и до утра? — заныл тот, которого старатели услышали первым. — Давай хоть вторую тогда…
— Все. Вопрос закрыт!
— Может, с кем махнемся, а, ребят?
— Нет уж. Хоть немного от тебя отдохнем!
— Да я вас трогаю, можно подумать!
— Ты нас не трогаешь, а вот вонь твою нюхать не хочу!
— Да какую вонь?!
— Ты ботинки как снимаешь — вся живность в радиусе километра дохнет! Ты вообще ноги моешь? Чего они воняют так?
— Дык они ж из задницы растут.
— О как! А у меня чего не воняют?
— А ты руки понюхай, — съязвил Петрович.
— А ну, тихо!
Все пятеро замерли, уставившись кто куда: кто на главного, кто просто по сторонам, а кто и на землю, себе под ноги.
Рико неодобрительно покосился на Хороняку. Именно он и привлек внимание противников — щелкнул предохранителем.
— Чего там? — тихо спросил называемый другими Петрович.
— Да черт его знает…щелкнуло что-то… — пробормотал его товарищ.
— Чего щелкнуло?
— Да я откуда знаю…
— Щелкнуло, говоришь… — Петрович, который разглядел через листву Рико, оказался худым, тщедушным мужичком лет пятидесяти с хвостом. Он удобнее перехватил свое оружие — какой-то древний карабин, и двинул к кустам.
Остальные последовали его примеру — приготовили оружие, вскинули его и принялись крутить головами.