Реквием по мечте

Сам я направился к девушкам. Приободрить, если понадобится. Но в большей степени хотелось хорошенько рассмотреть Дарью. Теперь, после рассказа Грека о том, что она тоже эмоционал.

Глава 8

Утешать или успокаивать, никого из девушек не пришлось. Человек вообще такое животное, что ко всему привыкает. К хорошему быстро, к плохому долго, с трудом, но привыкает тоже.

— Так сложилось в процессе эволюции, — рассказывал Слава Проф. — Все шансы стать разумными, имелись не только у той ветви приматов, которые стали нашими предками. Но именно они легче других приспосабливались к постоянно менявшимся обстоятельствам, которые далеко не всегда были в лучшую сторону. Мало того, еще и умудрялись получать от них преференции. Те, кто приспосабливался легче других, давали потомство, другие попросту вымирали. В этом и заключался естественный отбор, который в последнее время, в связи с развитием медицины, сошел почти на нет.

— Исходя из логики, если есть естественный, значит, должен быть и искусственный, — помню, предположил Боря Гудрон.

Которого уж не знаю почему, похожие на лекции рассказы Профа, интересовали больше других. Хотя и остальные слушали его с не меньшим интересом, иногда даже разинув рот. Справедливости ради в последнее время, после того как в команду Грека пришли новые люди — Трофим, Паша Ставрополь, Демьян, Глеб Малыш, его рассказы стали редки. Возможно, и не из-за них, но факт оставался фактом.

— Не без того, есть и искусственный, — кивнул Слава. — Но об этом как-нибудь в другой раз.

Пока его так и не случилось.

— Игорь, что произошло? — поинтересовалась Лера, которая не выглядела ни испуганной, ни напряженной. Впрочем, как и Дарья.

— Сюда прибыли люди, целью которых, как мы предполагаем, является всех нас убить, — не стал ничего скрывать я.

Да и чего, собственно, утаивать?

У девушек имеется полное представление о мире, в который их угораздило перенестись. В нем любой конфликт, даже самый пустячный, может закончиться перестрелкой, а, следовательно, и смертями. Причем случиться он может где угодно: в поселении, возле него, посреди леса и так далее. Хотя чему тут удивляться, если здесь работает единственный закон — закон сильного? Или того, у которого оружие оказалось под рукой чуть ближе, чем у его противника. Или ему повезло увидеть своего врага в спину.

Счастливое исключение — Вокзал. Единственное место, где за любую агрессию, как бы ты прав ни оказался, гарантированно лишают жизни. Убил кого-нибудь на его территории — получи пулю. И если даже просто ударил — наказание такое же. Суровые меры, но, должен признать, действенные: порядок там железный. Нет, счеты сводят и на Вокзале. Но не посреди улицы, и не оружием. Существует немало и других способов отправить человека на тот свет. И тем не менее.

— Много их? — оружие у Дарьи действительно было.

Судя по рукоятке засунутого за поясной ремень пистолета — Глок. Но какая именно модель, непонятно. И все же я готов был поклясться, что прежде он принадлежал Греку.

Пришлось пожать плечами.

— То, что их больше — факт. Но насколько именно, пока можно только догадываться.

Даже вооруженному оптикой Греку, вряд ли удалось их пересчитать. Хотя разве дело в их численности? Тут ведь многое еще зависит и от другого. Кто они, какая у них подготовка, какие цели перед собой поставили, как далеко смогут зайти. В том самом смысле: способны ли они рискнуть собственной жизнью, чтобы забрать чужие? Здесь не война, когда приказ идти в атаку даже под шквальный огонь, должен быть выполнен. И потому может случиться так, что наткнуться на серьезное сопротивление, поймут, что мы им не по зубам, да и плюнут, убравшись.

В целом, будем посмотреть. В какой-то степени успокаивает тот факт, что, обстреляв «Контус», и убедившись, что толком ничего не удалось, они скрылись. Если тогда были те же люди. Главное, чтобы не попались перквизиторы. Отмороженные на голову люди, которые преследуют только им известные цели, и не останавливаются ни перед чем. В том числе, и перед возможностью собственной гибели. Встречи с перквизиторами не хотелось совсем. С ними невозможно договориться, и они не способны идти на компромисс. Гудрон утверждает, их поведение обусловлено фармакологией. Вернее, какими-то особыми веществами, которые они держат в тайне.

— Вот что, девушки, — начал инструктировать я. — Если начнется стрельба, без команды отсюда ни на шаг! Не бойтесь, вас не оставят, — «Если будет кому не оставлять: случиться может всякое». — Сидите и ждете, когда вас позовут. Договорились? Здесь вас найти будет трудно. — «Эх, если бы! Островок крохотный, осмотреть его самым тщательным образом и часа не потребуется». Но чем я мог их еще ободрить?