– Еще двадцать, – сказал Ремизов, подумав.
– Значит, пятьдесят человек успеешь перебросить и подготовить? – спросил у Сабурова Проценко.
– Да. Успею.
– А если я дам вам еще тридцать и будет уже восемьдесят, тоже успеешь?
– Тем более успею, товарищ генерал, – сказал Сабуров.
– Ну что же, добре, добре, – сказал Проценко. – Начнем свое наступление с этого. Только имей в виду, – обратился он к Сабурову, – транжирить людей я не дам. Дом возьмем, не сомневаюсь. Но все-таки в Сталинграде пока еще в осаде мы, а не немцы, как бы хорошо ни было там, на севере. Понимаешь?
– Понимаю, – ответил Сабуров.
– Товарищ генерал, – сказал Ремизов.
– Да?
– Разрешите, я лично приму участие в операции.
– Лично? – хитро прищурился Проценко. – Это что же значит: на командном пункте у Сабурова будете? Ну что же, так и должно быть – вы же командир полка. Или, может быть, к Конюкову в дом полезете? Вы это имеете в виду? Полезете?
Ремизов молчал.
– Полезете?
– Полезу, товарищ генерал.
– Тоже допустимо. Но вот уже в тот, в другой дом вам не разрешаю лазить. Пусть один Сабуров туда идет. Понятно?
– Есть, товарищ генерал, – сказал Ремизов.
– Он туда, вы – в дом Конюкова, а я, может быть, сам на командный пункт приду. Вот так и решим. Сейчас прикажу подобрать вам тридцать человек. Только берегите. Последние, имейте в виду.
– Разрешите идти? – спросил Сабуров.
– Да. Сообщайте мне по телефону, как подготовка идет. Подробно сообщайте. Мне же интересно, – вдруг совсем просто добавил он. – Да, вот еще. От имени командира дивизии скажите бойцам и командирам: кто первым в дом ворвется – орден, кто следующим – медаль, кто «языка» возьмет – тоже медаль. Так и передайте. Конюков, говоришь, первоначальное предложение сделал? – спросил Проценко у Сабурова.
– Конюков.