«Двадцать метров… восемнадцать…»
Столб воды в трубке Папенберга падал. Командир церемонно поднялся по трапу.
«Верхний люк вышел из воды,» — доложил Стармех.
Я судорожно вздохнул. К моим глазам подступили слезы. Слепой снова прозреет, наполовину погибший от удушья вдохнет благословенный воздух…
Подлодка начала двигаться. Она мягко покачивалась туда-сюда. Затем послышался приглушенный шелест волн, разбивавшихся о корпус.
Все произошло быстро, как обычно. Стармех доложил: «Лодка на поверхности!» и Командир приказал вниз: «Выровнять давление!»
Быстрый доклад. Верхняя крышка быстро открылась еще до того, как давление было выровнено наполовину. Воздух опустился на нас плотной массой. Мои легкие стали закачивать его, затем остановились, как будто бы изобилие кислорода было для них чересчур. Я зашатался. Боль от дыхания вынудила меня встать на колени.
Я ждал жестокого сияния осветительных снарядов. Почему от Командира нет никаких приказов? Увидел ли он что-то?
Подлодка продолжала мягко покачиваться с борта на борт. Я слышал мягкие удары волн о корпус.
Наконец низкий голос Командира: «Приготовиться продуть до полной плавучести!»
Снова мое горло сжалось от подавленного ликования.
Все еще никакого света из верхнего люка.
«Стоять на товсь у главных заслонок затопления». И затем: «Всем оставаться на местах в готовности к погружению».
Готовность к погружению? Холодок тревоги пробежал по моей спине. Неужели поверхность еще не принадлежала нам? Неужели следующие несколько мгновений могут отнять у нас благо, только что нами приобретенное?
Не беда. Этот глоток воздуха был моим, и этот, и этот. Влажный черный ночной воздух! Я расширил свою грудную клетку и пил столько воздуха, сколько могли вместить мои легкие.
Волны продолжали плескаться о корпус. Я благоговейно прислушивался к ним. Мне хотелось обнять Стармеха…
Затем сверху донеслось: «Приготовить к пуску главный двигатель». Я передал приказ дальше громче, чем это требовалось.
Цепочка голосов передала его дальше в машинное отделение. Йоханн и его команда теперь должны открыть выхлопные заслонки нашего славного дизеля, баллоны сжатого воздуха и индикаторные клапаны, проверяя, не попала ли внутрь двигателя вода и подключая его к гребному валу.
Из машинного отделения подтвердили готовность, и снова из люка вниз донесся голос Командира: «Левая машина средний ход вперед!» Рулевой повторил приказ со своего поста в боевой рубке, и я передал его в корму.
Я услышал рычание воздухонагнетателя. Дрожь первых оборотов дизеля прошла по корпусу.