— Сухмет, ты так и не ответил! Людей тоже засекаешь… а коров? Я вот лепёшку ихнюю нашла, — девушка перепрыгнула через зеленоватую кучу.
Парень был в прекрасном настроении и не спешил отвечать, времени достаточно. Успев немного изучить свою спутницу, он знал, что вопросов будет множество. Они миновали последний древесный куст, дальше простиралось большое кукурузное поле с какой-то сельхоз техникой на дальнем краю, потом шла разделительная полоса из тонкого ряда деревьев и опять поле.
Когда-то давно, Сухмет был ещё мальчишкой, один из старших сказал ему: «Счастье мимолётно, как промелькнувшая в небе птица, не бывает долгим, но вот горе, эта злая тётка, может накатывать волна за волной». Мало что понимающий на тот момент ребёнок, представил себе море, лёгкий бриз, пенные волны бессильно рассыпались о прибрежную гальку. Он понял потом, впрочем, как и все.
Даже сейчас, словно предчувствуя что-то, он окинул взглядом кукурузное поле, техника на дальнем краю похожая на сгоревший комбайн, блеск стекла и свист. Аурика отставшая всего на пару шагов, вскрикнула шумно упав на спину, по центру груди наливалось красное пятно.
— Нееет! — крикнул парень, осознав, он уже видел такую смерть. И только сейчас, пришёл запоздалый звук выстрела.
Присев рядом с девушкой, он принялся её ощупывать понимая, что это ничем не поможет. Глаза расширены, рот широко раскрыт и тут она посмотрела на парня.
— П-прости… я… я не х-хотела… — её тело обмякло, а красивые глаза, навсегда застыли в одном положении.
Несмотря на шок, Сухмет сумел взять себя в руки и произнёс одно единственное слово:
— ВЗЯТЬ!!!
Три точки с разных сторон поля, метнулись в одну известно какую. Скорость заражённых и оставляемые за ними борозды не предвещали ничего хорошего для жертвы. Раздались новые выстрелы, очереди из автомата, бухнуло что-то мощное.
Через пару десятков минут, Сухмет так и сидел рядом с трупом Аурики, поглаживая её по непослушным волосам. Первым, как и положено пришёл Рубака. В его лапах-крагах, способных только рвать и убивать, висел испуганный человек в камуфляже. Старший осторожно посадил его на землю смяв несколько кукурузных стеблей и аккуратно, словно имел дело с младенцем, прижал к его темени коготь.
— А-х, — выдал тот, однако не шелохнулся.
Зашуршала кукуруза, подоспели Медведь с Костяным. Первый, практически повторил движения Рубаки. Пленник был в крови, но вполне себе в сознании, может пара переломов, царапины в общем. А вот топтун, не особо миндальничал. Молодой, резкий вояка, что плюхнулся на землю как мешок с дерьмом, выглядел жертвой маньяка, кроваво-тягучие слюни из перекошенного рта тому подтверждение.
— Брат, нам не погонщика заказывали, а девчонку! Отпусти, белкой откупимся, — осмелел прижатый когтем.
Сухмет не имел понятия, что такое белка, его заинтересовало другое. Кто мог заказать девушку, по меркам соседних стран, насколько он знал, Аурика ещё ребёнок. Но это на земле, а здесь…
— Сколько вас было, кто заказал? — спросил парень, не поднимая глаз. Он так и гладил её волосы.
— Ха! Нашёл лохов, да нас за это, в любом стабе завалят, — слово взял второй пленник, раздался влажный хруст и тот шарахнулся.
Дело в том, что третий пребывавший в недрах бессознательности, вдруг заорал, будто сон кровавый приснился. Да и как тут смолчать, когда тебе руку в предплечье оторвали и теперь грызли, Костяной терпеньем не отличался.
Тут Сухмет поднял голову и оба пленника, те, что в сознании, увидели его взгляд. Печаль, смертная тоска, смазанная толстым слоем опустошения, ничего хорошего, а если знать кто тому виной, то можно слететь с катушек. Охотники, а ныне пленные, переглянулись, как могли, глазами. Оба смотрели обречённо.
— Т-так как на счёт белки? — опять тот же.