Должен ли я нанести себе травму намеренно? Стать сильнее после того, как я исцелюсь? Нет, я не знаю, будет ли это происходить каждый раз. Что, если это было странным явлением? Что, если следующая травма вместо этого ослабит меня?
Это слишком рискованно.
Есть еще несколько человек, которые лежат на склоне и не могут двигаться после того, как их ноги сломались из-за падающих деревьев.
На случай, если брызнет чужая кровь, я поднял мясные крюки повыше. Я тоже отодвинул огонь. Я держал его в одном из металлических горшков, опасаясь, что огонь спалит здание. Затем я открыл двери, впустив остальных. Их было семеро.
Я подошел к веревке, стараясь перешагнуть через нее. Остальные последовали за мной, натыкаясь голенями на веревку. Когда они двинулись вперед, они упали. Я разбил им головы. Но была проблема — только двое других зацепились за веревку. Но их веса было достаточно, чтобы опустить веревку, достаточно, чтобы другие позади них не споткнулись.
Вместо того, чтобы использовать металлическую палку, я бросил ее, переключившись на копье. Копье может убить с одного удара, если правильно прицелиться.
Остальные не заботятся о своей жизни. Они не пытаются напасть на меня, даже если я их убиваю. Еда, висящая в воздухе, — это все, что их волнует. Но они не могут дотянуться до нее, стоя под мясом с вытянутыми к потолку руками.
Тогда их было легко убить. Их кровь должна маскировать запах мяса. Эта комната больше никому не будет интересна.
Но в качестве меры предосторожности я вытащил их тела, столкнул вниз по лестнице, создав внизу баррикаду. Остальные могут подняться по лестнице. Но они не могут перелезть через груду тел.
У меня есть две недели до того, как мясо будет готово, и тогда я могу перейти в другое место.
Я уже исследовал здание. Снаружи нет ничего интересного. Но я могу найти больше других. Я много потерял, атакуя это место.
Не было забора. Но катящиеся деревья нанесли большой ущерб, сделав более сотни других бесполезными. Возможно, они не умерли. Но они тоже не могут двигаться. Они бесполезны для меня в таком виде. Если я потеряю сотню других в каждом месте, где живет жертва, я смогу атаковать еще три места. Может два. Поиск большего количества других является необходимостью.
Я переместил огонь, убедившись, что мясо дымит. Затем я вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Вытерла руки о дверь, оставив черные мазки крови. Они пахли гнилью. Идеально!
У подножия лестницы я поправил другие тела, которые сбросил, сделав кучу еще более трудной для остальных. Внизу слонялось много других. Две недели толкают дверь. Но как только они вошли, никакой добычи не было. Они должны были быть сбиты с толку.
Но это не имеет значения. Вся жертва принадлежит мне. Делить жертву — это расточительство. Они будут есть. Но их мозги уже съедены голодом. Еда не делает их умнее. Еда ничего для них не делает. Мне нужна еда больше, чем им. Я единственный, кто имеет значение.
Я привел с собой некоторых других. Они последовали за мной из здания. Я ничего не сделал, чтобы их поощрить. Как только вышли еще двадцать человек, я закрыл дверь.
А что по моим планам?
Далеко ходить не собирался, только в лес возле здания, проверить нет ли растущих на деревьях веревок, может ловушек. Когда я иду, я нажимаю острие своего копья впереди себя, чтобы убедиться, что нет скрытой ямы, в которую можно упасть. Я делаю это везде! Ибо безопасность прежде всего.
Во-первых, перед тем, как пойти в лес, я разграбил остальных, которые пострадали от падающих деревьев. Я взял их одежду. Вынул веревки из их ботинок. Поднял один сверток одеял, который нес тяжело раненный другой. Он был заполнен тарелками. Я положил внутрь одежду и веревки, снова связал их и привязал к одному из тех, кто следовал за мной. В лесу было шумно, что было странно. Обычно никогда не бывает шума. Но раз есть, то и остальные идут.
Звук похож на урчание. Это эхо отдается со всех сторон, кроме как сзади. Остальные расходятся, идут сами по себе.