— Ты хочешь, чтобы я дрался только с битой? Дайте мне нож или копье!
— Не могу, извини.
— Я умру!
— Разве ты не гордился тем, что вчера смог драться, пинать нас, пока мы были внизу? Разве ты не воспевал кровь за кровь? Где теперь эта чертова бравада, а? Сволочь. Тебе лучше убить его, если ты хочешь жить, или ты можешь просто умереть, кусок дерьма.
— Эй, эй, давай не будем сейчас такими враждебными. Помните о сделке, если он сорвется, мы его отпустим.
Как я и думал. Жертва не хотела давать новой жертве надлежащее оружие. Если да, то что, если ему удастся убить меня? Что, если бы он взял мое копье и использовал его для борьбы с добычей? Они были бы в такой же ситуации. Но я не против. Внутренняя борьба между добычей — это хорошо. И новая добыча, они не сумасшедшие. Они не бросаются вперед, не заботясь о полученных травмах. Может быть, их мозги не острые на вкус.
— Ты тоже сожгла мой мешок, а, сучка?
— Мы сожгли все твое дерьмо. Захлопнись и иди!
— Как ты думаешь, я буду драться трезвым? Если это действительно зараженный, который дерется как человек, как, черт возьми, я должен победить? Разве вы не знаете, что во время кризиса люди могут проявить огромную силу? В новостях была одна дама, которая увела машину у своего ребенка! Люди от природы способны совершать такие подвиги, но их мозг подавляет их, потому что подобные действия наносят большой ущерб их телам. Зараженные не заботятся о повреждении своего тела! Зараженный намного сильнее обычного человека. Только потому, что они тупые и кусают руки, мы можем удерживать их, чтобы пронзить их головы и убить!
— Конечно, они немного сильнее обычных людей, но вчера мы отлично сдерживали их щитами, не так ли?
— И посмотри, сколько вас осталось, гребаный идиот!
Какая? Другие сильнее добычи? Это совсем не так. Я слабый. Такой жалко слабый. Перемещение тела — проблема. Я не такой Большой Другой, способный поднять добычу одной рукой. Я едва могу отталкивать других с дороги. Но если то, что говорит добыча, правда, разве это не значит, что другие, которых я пытался спихнуть, тоже сильны? Может быть, я от природы сильнее жертвы, даже будучи слабым другим, который не может конкурировать с другими? Один из них пытался прижать меня к земле. Они потерпели неудачу. Может ли жертва быть права? Если это правда, это не имеет значения. Это новое знание меня не касается.
Единственное, что я могу сделать, это продолжить то, что я уже делал.
Идея отправить трех наркоманов убивать умных зараженного была неплоха. Я просто не учел тот факт, что без наркотиков они были бы совершенно бесполезны. Первый умер, потому что не поверил, что это зараженный, и попытался с ним связаться.
Второй убедил третьего помочь ему, и они оба одновременно попытались атаковать. Один из них держал щит, другой — копье. Я не мог видеть, что произошло со своего наблюдательного пункта, но, судя по крикам «моя нога», я предполагаю, что умный зараженный проткнули ногу щитоносца и воспользовались тем, что произошло дальше, чтобы убить их обоих.
Итак, теперь мы находимся в дилемме. Никто не хочет быть тем, кто пойдет драться с умным зараженным. Нет никакой больницы. Даже когда больницы еще существовали, настоятельно не рекомендуется драться с грабителем ножом, потому что даже если вы выиграете, вы, вероятно, через несколько минут истечете кровью и умрете. Вдобавок к тому факту, что он без особых усилий убил двух человек, не получив травм, уверенность каждого в себе резко упала — не то чтобы они изначально были готовы стать добровольцами, но тем более сейчас.
— Как насчет того, чтобы сжечь здание? Вы знаете, люди все время шутили о том, что нужно сжечь дом из-за паука, но я думаю, что сжечь здание из-за умного инфицированного вполне стоит.
— Это нехорошо, — сказал вождь.
— Почему бы и нет? Нам все равно сегодня придется сжечь кучу тел. Почему бы нам не собрать их всех в хижине и не сжечь все вместе?
— Да, звучит как отличная идея. Так нам не придется собирать столько дров для костра. А так как нас осталось так мало, потеря одной хижины не будет такой большой потерей. Как только умный зараженный будет мертвым, все проблемы будут решены.