Так думала Сильфа.
Она стояла на Крыше Мира и курила, встречая ночь.
Её сердце отзывалось приятной тревогой в предвкушении. Она знала, что скоро, совсем скоро город ожидает великое потрясение. Мало кто из жителей о нём догадывается, а ещё меньше — заметят. Но разве не всё ли равно, если ты знаешь: чудесам — быть.
Такое волнение посещало девушку крайне редко. В последние дни она никак не могла уснуть, обуреваемая потоком не поддающихся объяснению образов.
Но теперь поняла: её любимый говорит с ней. Каждый город обладает душой, и Харьков — не исключение. Он просит её, просит о помощи, просит участия.
Всё развивается слишком быстро, чтобы осталось время понять яснее, расслышать внятно.
Так было раньше и в других снах, где она посещала город детства, слушала его обитателей, помогала им. Будучи одной из представительниц Ордена Цветов Карпы, вместе со своей старшей сестрой она проникала мыслями в души детей, исцеляя, наставляя их.
Но это кануло в лету, забылось, как забываются годы совсем ранней юности, и вот, по прошествии стольких лет, Сильфа снова слышала знакомый, ни с чем иным не сравнимый зов.
Звучавший на улицах Харькова, воплощённый в его скульптурах, он имел мелодии совсем иных, старших тонов.
О да, призрак былого наконец проявил себя. Давным-давно лучшее из возможных мест на Земле, да и не только, Карпа, славный город, — желала вернуться. Некогда брошенная, оставленная, забытая и разрушенная, она опять откликнулась на эхо своих детей, и снова в сознании многих звучали нужные слова. Вновь воздух полнился запахами полыни, а следом — слышалось журчание тихой реки.
Всякий ребёнок, где бы он ни был, вскоре сможет уйти к Ней. Желая любви, ища покоя и счастья, мечтая о жизни в радости, он вправе воззвать — и Она откликнется.
Младые ищут Её, ищут приюта, снова нуждаются в таком укромном уголке, где им было бы по-настоящему хорошо. Созданная детьми и для детей, она откроет свои ворота путнику, нужно лишь узнать, снова поверить, вдохнуть в Её улицы новую жизнь.
Грядёт эпоха Нового Царства, и Сильфа не станет стоять в стороне. Нужно спешить на площадь Конституции: там начинается всё.
Юркнув белкой под своды полуразрушенной обвалившейся крыши, девушка легко спорхнула на первый этаж, а оттуда — лисицей наружу, меж заборов и спящих охранников, — и дальше, к длинной ленте Сумской.
Слившись с волной дороги, она лёгким ветром скользила всё выше и выше, и наконец притаилась близ ворот Покровского монастыря.