Все что он говорил, для меня не имело пока никакого смысла. Но в одном я был уверен, что ничего хорошего меня не ожидает. «Пиявки», которые проникают внутрь позвоночника, могли быть чем угодно: плодом генетических экспериментов или даже пришельцами. Как он меня назвал? Кажется, «аборигеном»?!
— А вы то откуда взялись? — пытаясь найти выход из положения, я тянул время, как мог.
— Ты впрямь дурак или притворяешься?… — лицо парня исказила какая-то немыслимая гримаса. — Впрочем, это уже не важно! — громко произнес он и выстрелил.
Грудная клетка взорвалась острой болью, и я рухнул навзничь. Однако боль неожиданно пропала. Оставаясь в полном сознании, я неподвижно застыл на полу не в силах пошевелить даже веками.
Кажется, я умираю, раз боль пропала! Все вернувшиеся с «оттуда» именно так описывали свою смерть: вначале пропадает боль, становиться очень хорошо, потом отделяешься от тела…
Но хорошо мне не становилось, просто пропала боль и только. Более того, я даже слышал голоса. Они доносились словно откуда-то издалека.
— Думал с ним придется сложнее, — сказал парень, застыв надо мной на несколько секунд, а потом исчез из поля зрения.
— Зачем ты убил его!? Мы потеряли отличное тело! — послышался в ответ женский голос.
— Он как-то связан с Миротворцами, поэтому опасен. У нас не было другого выхода…
— Считай, повезло, он чуть не убил нас! — подержал его третий голос.
— Ладно, давайте вот этого, он уже почти проснулся…
— У нас заканчивается снотворное! — посетовала женщина.
Они прошли мимо меня, мужичек, который получил по яйцам, как-то опасливо глянул, словно желая лишний раз удостоверится, мертв ли я.
— Не сомневайся! Точно в сердце! — заверил его парень, и, перешагнув через меня, тоже скрылся.
Ублюдки! Жаль, я не могу ничего сделать! — думал я, силясь заполучить свое тело обратно.
В сердце, ты говоришь, урод? Почему же я до сих пор жив?!
И неожиданно боль вернулась обратно, только это была совсем другая боль в области желудка. Я уже чувствовал что-то подобное, когда очнулся в сгоревшем лесу и еще раньше у разбитого «самолета». Затем мои веки учащенно заморгали, еще чуть позже я стал ощущать конечности, пока, наконец, не почувствовал, что могу двигаться.
Не понимаю, как это произошло, но я не собирался давать им второго шанса. Поэтому я приподнял голову, и, убедившись, что все трое стоят ко мне спиной, тихо встал.
Любители пиявок сгрудились около медицинской каталки: мужчины пытались удержать «пациента», который брыкался и вопил что-то бессвязно-матерное, а женщина держала в руках белесого слизняка.
— Я же предупреждала на счет снотворного!
ebooksa