Государство должно быть некоей могущественной, объединяющей разрозненных людей воедино, силой. При этом в нормальном состоянии оно должно создать такую атмосферу, в которой множество людей с разными, порой диаметрально противоположными взглядами, работали бы в одном, нужном нам, направлении. Попытка создать гибрид партии и правительства, и вынуждать людей насильно принимать свою политическую сторону… что ж, это привело к тому, что в партию в конце концов шли люди, в душе презирающие и даже ненавидящие коммунизм, но ввиду безальтернативности – карьеру иначе не сделать, формально числящиеся коммунистами. Знающими на зубок всего маркса и энгельса, способные цитировать Ленина и исключительно идеологически-чистые с точки зрения коммунизма. Но… Срать хотевшие на всё это, с высокой колокольни, и относящиеся к коммунизму как к пережитку прошлого.
Они были недалеки от истины – и когда таких людей уже стало слишком много, от коммунизма они просто отказались. При этом развал советского союза никак не нарушил сложившуюся с их помощью систему власти. Просто возглавлявшие партию в республиках стали президентами независимых государств – вот и всё. Отказавшись от кммунизма и всей старой системы, они сохранили собственную иерархию, главы горисполкомов стали мэрами городов, и так далее. И не стоит быть глупцом, считая, что вот были бы на их месте фанатичные коммунисты – и всё было бы иначе… Нифига подобного. Алгоритм власти простой – изобразил из себя коммуниста, сделал карьеру, стал начальником. И даже если взять самого рафинированного фанатика, на месте любого из них он быстро превратился бы в копию того, кого заменил. Таков сам закон созданной системы, попытавшейся объединить правительство и партию. Это последствия самой попытки построить систему топорно-ударными радикальными методами, не считающимися ни с логикой, ни со здравым смыслом, ни с чем. Делать что-то топорно, наотмашь, а когда всё разваливается – ныть про предателей и врагов народа.
Так не получится. Чтобы создать механизм – нужно сначала хорошо его спроектировать. Таким образом, чтобы было чёткое понимание, как он будет работать и как будут работать все его детали, как они будут функционировать в системе. И эмоции, вера, убеждения – ничего не значат. Если шестерни вращаются – то они вращаются, считаешь ты это правильным или нет. Попытки придать системе какую-то эмоционально-идейную подоплёку – в высшей мере идиотизм, всё равно что убеждать себя, что горелка горит потому что хочет гореть или так правильно, а не потому что в неё подаётся газ.
– Филипп Филиппович? – в кабинет постучались, и вошёл Шесть на Девять, – я вам не помешал?
– Нисколько, – я оторвался от своего отчёта, – что такое?
– Я отправил людей устанавливать сеть телевещания. Как прошёл ваш разговор с товарищем Берией?
– Ты то об этом как узнал?
– От Юры, – беззаботно ответил 6Х9, – Юра сказал, что вы обещали таки сделать свой безумный проект.
– Это не безумный проект, а вполне жизнеспособный формат.
– Да, конечно, не отрицаю.
– Лучше скажи, что у тебя с аппаратурой?
– Доставлена на места.
– Какие вообще тут могут быть сложности?
– Человеческие. Мало поставить телевышку и передатчик, нужно обучить персонал телецентра обслуживать всё это, нужно обучить эксплуатировать, это не фунт изюму, скажу я тебе. Взял не из лучших, но из хороших радистов, привёз всех в одно место, обучил, расселил по городам, теперь осталось дело за малым. Какой у нас самый высокий кран, который есть? – спросил 6Х9.
– Самый большой не дам. Это монстр размером с дом на гусеницах. Так что сто двадцать метров – это максимальная высота.
– Что ж, это уже очень неплохой результат, – согласился 6Х9, – можно приступать к монтажу телебашен. Процесс это небыстрый, и…
– Процесс должен занять одну неделю, не больше. Где сейчас наша бригада монтажников-высотников?
– А я почём знаю?
– Должны быть на ферме, последнее место их дислокации там. Но чтобы перевезти все триста человек, нужно десять дугласов, – я покачал головой, – серьёзная нагрузка.
– Это я уже оставляю за вами, шеф.
ebooksa